–  Бармен, капни-ка сюда!
– дрожащим голосом крикнул он, поднимая фляжку.

На него оглянулись. Народу в зале было немного: день. У стойки сидели двое - мужчина в возрасте, с аккуратной бородкой клинышком, похожий на врача, разве без халата, и молодой сталкер, который все выспрашивал что-то у старшего. За столиком в углу устроился Мировой и двое ребят из его группы.

Бармен, он же хозяин заведения, знал Кирзу и Стопку - они часто околачивались в его заведении, пропивая заработанное или напрашиваясь на угощение, если деньги кончились. Ни слова не говоря, он потянулся за бутылкой виски.

–  А мне пива и бутерброд какой-нибудь, - добавил Кирза. Напарники прошли к окну и сели за маленьким столиком. Сталкеры в баре вернулись к своим разговорам, только Кипяток - самый молодой из группы Мирового - обратился к Кирзе:

–  Добыли чего? Рано вроде вернулись, с утра только вышли, Бармен говорил.

Стопка вскочил, не успев коснуться задом стула, и заорал, потрясая кулаками:

–  Я пять штук потерял из-за него, чтоб он сдох! Моих кровных!

–  Тихо ты, - дернул его за куртку Кирза.
– Успокойся уже, достал.

Однако и у него дрожали руки, когда он вытащил сигарету из пачки, предложенной Кипятком.

–  Чего орет?
– кивнул Кипяток на Стопку. Тот, закрыв лицо ладонями, упал на стул и застыл, сгорбившись.

Кирза прикурил, судорожно затянулся, закашлялся.

–  Такая, понимаешь, история приключилась… - Он разогнал дым перед лицом.
– Такая, кровосос тебя раздери, странная штука…

Здоровяк, Круча и Мировой переглянулись.

–  Ну, давай сюда, расскажешь.
– Мировой выдвинул свободный стул. Командир наемников был среднего роста, жилистый, коротко стриженный, со скупыми движениями - сразу виден бывший военный™

Кирза, тронув Стопку за плечо, пересел к столу Мирового. Кипяток развалился на стуле, положил ногу за ногу.

–  Что, контролер вас ограбил?
– хохотнул он.
– Что за вопли-то?

Бармен принес пиво и тарелку с бутербродами, протянул Стопке его фляжку.

–  Я угощаю, - сказал Мировой. Бармен пожал плечами - ему все равно, лишь бы платили, - а Кирза, благодарно кивнув, накинулся на еду.

–  Стопку чуть слепая собака не загрызла, - с набитым ртом прочавкал он.
– Да тут вышел из леса этот пацан и собаку, как это… загипнотизировал.

Двое у стойки замолчали, старший обернулся, прислушиваясь. Мировой выгнул бровь.

–  Ты не гони, давай в подробностях: кто, где, когда?

–  Пять штук, мать моя женщина!
– возопил Стопка, заглядывая в горлышко фляжки - и надолго приник к ней, громко булькая. Кипяток заржал, хлопнул себя по колену, Круча слегка улыбнулся.

–  Вроде я знаю, об ком щас речь пойдет, - прогудел он басом.

Кирза кинул на него затравленный взгляд.

–  Я, блин, не уверен даже, что он человек! Мальчишка такой худой, смотрит так, будто… насквозь пробирает! Будто знает о тебе что-то, чего ты сам не знаешь!
– Он схватил стопку водки, стоящую перед Кипятком, но не донес до рта - увидев, что в руке, скривился и побыстрей отставил. Взял кружку пива, сделав глоток, рукавом отер с губ пену.
– Короче, мы с этим, который теперь ни о чем другом думать не может, мимо Армейских складов топали… ну, Кипяток знает, мы с ним маршрут смотрели. И попали в поселок какой-то, мелкий совсем, на карте нет. И там, короче, нашел Стопка «душу». А тут на него - мутант! Слепая собака, у ней щенки в развалюхе пищали!

–  Ага! Такая тебя пополам перегрызет, вякнуть не успеешь, - с удовольствием сказал Кипяток, потирая руки, как будто свирепость самки была его личной заслугой.

–  Так и не загрызла едва!
– чуть не захлебнулся пивом Кирза. Пена разлетелась по столу, и внимательно слушавшие Круча с Мировым слегка отодвинулись

–  Что случилось?
– повторил командир.

–  Так я же и говорю: а тут из леса - этот!
– выпалил Кирза.
– Странный пацан, ну очень! Тонкий такой - не тощий, вот как я, а просто… ну, блин, не знаю, как сказать… утонченный!

–  Змееныш это, - прогудел Круча.
– Я когда у Слона работал, видел его. Приемыш Мазая, который пропал.

–  А мне плевать, будь он хоть папа римский, нехай возвращает мои пять штук!
– Стопка наконец оторвался от фляжки. Глаза у него стати мутные, морщинистое лицо раскраснелось, синие жилки на носу проступили четче.

Кипяток хлопнул по колену и заливисто рассмеялся.

–  Батя, чего переклинило-то тебя? Отобрал Слонов пацан твои бабки, что ли?

–  Да нет, - поморщился Кирза. После еды и пива он немного успокоился, руки больше не дрожали.
– Сгорела его «душа», еще до того, как странный этот из леса вышел. Кто такой, говорите?
– Он устремил на Кручу слегка осоловелый взгляд.

Стопка разрыдался пьяными слезами.

–  Ох, горит душа, ох, горит, верно сказал, напарничек…

–  Ну тебя развезло!
– Кипяток покосился на плачущего сталкера.

–  Так что там с «душой»?
– напомнил Мировой.

–  Да в жарке сгорела, - махнул рукой Кирза.
– А потом - собака появилась, но пацан этот ее свистом отогнал. Свистом! Кто он такой, почему мы со Стопарем раньше про него не слыхали? Думал, всех в Зоне знаем…

Круча с Мировым переглянулись, а Кипяток пренебрежительно фыркнул.