Номер Первый поднял свои руки и они окутались красной рябью силы. – Никаких проблем, Элфи. Я готов ко всему.

Это было одно из тех утверждений, которым недоставало достоверности.

В ту же самую долю секунды, мониторы вдруг погасли, а дверь открылась с такой силой, что ручка воткнулась в стену. Огромное тело дворецкого заполнило дверной проем.

Улыбка скользнула по губам Элфи, когда она заметила пистолет в руке телохранителя и темные зеркальные очки, закрывающие его лицо.

Он вооружен и не хочет быть загипнотизированным.

Малой была быстрой, но Дворецкий был еще быстрее, кроме того у него был элемент неожиданности – в конце концов, он должен был быть на пути к Китаю. Малой бросилась к своему оружию, но Дворецки был уже там и вырвал Нейтрино из ее рук.

– У нас есть другие уловки, – подумала Малой, – У нас есть магия. Номер Первый легко может поджарить его пятки.

Дворецкий затащил что-то в комнату на вагонетке. Это был стальной бочонок с рунами, выгравированными на металле.

Что это? Что он делает?

Номер Первый сумел бросить единственную молнию. Она опалила рубашку Дворецки, сбив его с ритма, но в это время он как раз наклонился назад, протаскивая вагонетку мимо себя и рывком затягивая ее в комнату. Жирная слизь выплеснулась из открытого бочонка на ноги Номера Первого. Вагонетка прокатилась вперед, сбивая Малой и демона-колдуна как кегли.

Номер Первый уставился на свои руки, поскольку магия на кончике каждого пальца лишь слабо мигало, подобно затухающей свечке.

– Я не чувствую себя великим, – застонал он, затем закатил глаза и зашептал древние заклинания, но от этого не стало ни на йоту лучше.

– Что находится в этой бочке? – задалась вопросом Малой, мечтая выпустить крылья своего костюма. Дворецки ухватил Малой за лодыжку, пока она не успела убежать, и засунул ее в бочку. Она чувствовала маслянистый запах вокруг нее. Он как влажный кулак, забивал ей нос и горло.

Запах был отталкивающим.

– Жир животных, – поняла она, содрогаясь от ужаса. Чистый топленый жир.

Жир животных тысячелетиями использовался как подавитель волшебства. Даже самый мощный колдун становился беспомощным, если его опускали в этот жир. Вы бросаете колдуна в бочку с жиром, запечатываете его вместе с корой дуба и закапываете на освященном человеческом кладбище, и этот колдун становится беспомощным, как котенок в мешке. Это становилось еще более ужасным из-за того, что большинство представителей волшебного народца были вегетарианцами и точно знали, сколько животных должно погибнуть, чтобы набрать эту бочку жира.

– Кто сказал Дворецкому об этом? – задавалась вопросом Малой. – Кто управляет им?

Когда Номера Первого запихнули в бочку рядом с ней, уровень жира повысился настолько, что покрыл их головы. Малой всплыла наверх и протерла глаза, чтобы успеть заметить, как крышка бочки опускается, закрывая солнечный свет.

– Никакого шлема, – пожаловалась она, – жаль, что у меня нет моего шлема.

Тут крышка закрылась. Жир проник под ее купальник и растекся по телу, он обволакивал ее лицо, забивал уши. Злые чары кружили как ядовитые змеи, удерживая ее магию в ужасе.

– Напрасно, – подумала Малой. – Худшая смерть, что я могу себе вообразить. Запечатанная в маленьком пространстве. Как моя мать.

Номер Первый дрожал около нее. Маленький колдун должен чувствовать себя ужасно, как будто душу высасывали прямо из него.

Малой запаниковала. Она пиналась и боролась, ушибая локти и сбивая кожу с коленей. Там, где волшебство пробовало излечить ее раны, злые чары усиливались, поглощая искры магии.

Она почти открыла рот, чтобы закричать. Одна простая вещь остановила ее. Что-то появившееся напротив ее лица. Рифленая труба. Их было две.

Трубы для дыхания…

Трясущимися пальцами Элфи ощупала трубу по всей длине. Она боролась с собой, чтобы не запихнуть трубу в рот Номера Первого. В критической ситуации, всегда следует позаботиться, прежде всего, о себе, а затем только обращать внимание на гражданских лиц.

Таким образом, Элфи использовала свой последний вздох, чтобы очистить трубу, как водолаз чистит ее. Она представила себе, как капли жира разлетаются по комнате.

– Я надеюсь, что костюм Дворецки испорчен, – подумала она.