За этим занятием ее и застал как-то Кристи.

– Превращаешься в кабинетную крысу, – усмехнулся негр, подсаживаясь к Шульц и заглядывая через ее плечо в разложенные на столе бумаги. – Что поделываешь?

– Рассчитываю пары, – буркнула Силке.

– Какие еще пары?

– Семейные.

– И много насчитала? – насмешливо спросил Фрэнк.

– Почти заканчиваю.

– Что-то я тебя не понимаю, – заметил Кристи.

– Что тут непонятного? – Шульц наконец оторвалась от своих таблиц и подняла глаза на негра. – Сколько у нас в колонии мужчин?

– Со мной девять.

– А женщин?

– Если считать Петру и Елену, то шесть.

– Итого, всего шесть полных пар. Ну, дети подрастут, еще будет две пары. Если пустить все на самотек, из-за кровосмешения мы выродимся уже через несколько поколений. Деградируем и одичаем.

– И что ты предлагаешь?

– Научный подход. У меня есть генетические матрицы всех наших колонистов. Будь у меня здесь нормальный компьютер, я за три часа составила бы пары, способные дать здоровое потомство. Приходится же считать вручную.

Компьютер на катере, разумеется, был, но земляне старались не включать его без необходимости, экономя энергию.

– И кого же ты подобрала мне? – с улыбкой поинтересовался Фрэнк.

Силке бросила взгляд на таблицу.

– Код 14. Это у нас… Поздравляю, Фрэнк, тебе досталась я.

Кристи захохотал.

– Молодец, – он хлопнул Шульц по плечу. – Я чуть было тебе не поверил… Отличная шутка!

– Никаких шуток! – Силке даже не улыбнулась. – Я же генетик. Я знаю, что делать.

– Что, серьезно, что ли? – Кристи даже отшатнулся. – Ну, ты даешь! Ты нас, как собачек породистых, что ли?..

– Биология человека мало чем отличается от высших млекопитающих, – отрезала Шульц. – И законы генетики – одни для всех.

– Да, – протянул негр. – Дела… Это уже не генетика, это евгеника какая-то.

– Евгеника – псевдонаучная ересь. А то, что делаю я, – чистая математика. Это наш единственный шанс на Возрождение.

– Дела… – задумчиво повторил Фрэнк. – А если кто-то не захочет, вот так математически, по-научному?

– Что значит не захочет? – взвилась Шульц. – Да у нас просто выбора другого нет, понимаешь? У меня, у тебя, у Терры! Иначе через двести, да что там через двести, через сто лет здесь будут жить одни идиоты! А потом и те переведутся.

– Ну, не знаю… – протянул Фрэнк. – Я-то, конечно, против тебя ничего не имею…

– Будь у меня выбор, я бы насчет тебя еще хорошенько задумалась, – впервые за время разговора Силке усмехнулась. – Но выбора нет. Я это понимаю – значит, поймут и другие.

– Посмотрим, – не слишком уверенно проговорил негр, поднимаясь.

Из-за сломанной ноги Петра Лопес не могла собирать грибы или ловить рыбу, поэтому большую часть дня она посвящала культуре. Сидя на траве перед жилым модулем, девушка задумчиво листала лежащую у нее на коленях толстую книгу. Мысли ее, однако, были далеко от большой литературы. Петра думала о Криме Шторре. Вот уже почти месяц минул с тех пор, как они виделись в последний раз. Крим вместе с ее братом Ричардом и их общими друзьями, Винсентом и Луисом, ушли на «Викинге» добывать тороидаторную консоль для электростанции. Крейсер не вернулся, вместо него на базу высадился Имперский Патруль.

Все считали, что «Викинг» погиб. Это означало, что погиб и Крим – при гибели крейсера экипажу выжить практически невозможно. Практически… Практически…

В гибель Шторра Петра не верила. Не верила, и все. Не мог он погибнуть. Она чувствовала это. Не мог.

Перевернув страницу, девушка взглянула на заложенную между листов книги фотографию. На ней была изображена вся их пятерка. Ричард, Луис, Винсент и они с Кримом. Хорст Мэрфи сделал этот снимок после их зачисления на «Викинг». В госпитале фотография стояла у нее возле кровати, и это была единственная вещь, которую она успела схватить во время внезапной эвакуации. Рамку пришлось бросить, поэтому снимок немного помялся. Но это не имело значения.

Елена Буш подошла почти неслышно, так что Петра заметила ее лишь в самый последний момент. Лопес торопливо захлопнула книгу.

– Учишь? – спросила любимая ученица, а в последнее время – главная помощница Силке Шульц.

– Угу, – буркнула Петра. Елена ей не нравилась. Не чем-то конкретно, а как-то в общем, иррационально.

– Ну-ну, давай, – то ли в шутку, то ли всерьез подбодрила Буш. – В наше дикое время женихи ценят в невесте начитанность.

– Какие там женихи… – махнула рукой Петра.