Решив так, Крим вернулся к эскалаторам. Стараясь не привлекать внимания, он спустился в зал прилета, перешел на другой эскалатор и оказался на нижнем уровне. Народу здесь меньше не стало, и это было ему на руку. Пробираясь сквозь толпу, Шторр направился к выходу из терминала.

– Молодой человек!

Этот окрик мог относиться к любому из сотни его попутчиков, но еще при первых его звуках Крим уже знал, что обращаются именно к нему. Он поднял голову: так и есть. Перед ним стоял полицейский офицер.

– Молодой человек, – повторил он вежливо, но твердо, – будьте любезны, предъявите ваши документы.

Крим сделал вид, будто шарит по карманам.

– Сейчас… Одну минуту, господин офицер… – бормотал он, силясь отсрочить неотвратимое.

– Вас случайно зовут не Крим Шторр? – спросил полицейский, устав ждать.

– Нет… То есть да…

– Пройдемте со мной, – велел офицер, пропуская его вперед.

Полицейский привел Крима в небольшую комнату, отделенную от зала стеклянной стеной. Здесь, за столом, их ждал другой офицер.

– Это Крим Шторр, – сказал тот, что задержал Крима.

– Крим ред кеш ан Шторр? – переспросил из-за стола его коллега, обращаясь к землянину.

Шторр обреченно кивнул.

– И где же ваши документы, господин Шторр? – снова спросил полицейский.

Крим молча развел руками.

– Не знаете? – уточнил офицер. – Оно и понятно. Зато мы знаем. Получите и объясните нам, что они делали в урне для мусора.

С этими словами полицейский протянул Криму его личную карточку.

Крим не верил своим глазам.

– В урне для мусора? – только и смог выдохнуть он.

– Совершенно верно, в урне. Уборщица нашла их, вытряхивая мусор. Чудом заметила. Не знаете, как они там оказались?

– Н-не знаю… – Крим энергично пытался засунуть карточку в карман, но руки не слушались его.

– Хорошо, попробую вам помочь, – проговорил полицейский, но в его голосе Шторр не уловил ничего хорошего. – Не пытались ли вы воспользоваться услугами серого маклера?

– Серого маклера? – искренне удивился Крим.

– Билетного спекулянта. В вашем случае – попросту мошенника?

– Нет, – Шторр уже пришел в себя. – Ничего такого я не пытался.

– Так ли? Это очень в их стиле – взять у жертвы деньги и документы, документы выбросить, а с деньгами скрыться.

– Нет, такого не было, – упорствовал Крим. Он решил, что лучше для него будет все отрицать.

– Возможно, – не стал спорить полицейский. – И как же тогда вы лишились личной карточки?

– Не знаю… Наверное, просто выпала из кармана.

– И упала прямо в урну?

– Не знаю, всякое бывает… Большое спасибо, господин офицер, что вы помогли мне ее вернуть!

– Не за что, это наша работа. Жаль только, что вы не хотите в свою очередь помочь нам.

– Я бы рад, – вновь развел руками Крим.

– Ладно, дело ваше, – бросил полицейский. – Можете идти. И если впредь вдруг надумаете когда-нибудь покупать билет на корабль, постарайтесь обратиться в официальное агентство. У серых маклеров нет и не может быть настоящих билетов. В лучшем случае вас просто облапошат и оставят без денег, в худшем – подсунут фальшивку, с которой вас снимут с рейса, когда что-то исправить будет уже поздно.

– Спасибо, господин офицер, я обязательно учту ваш совет, – произнес Крим. – До свидания.

– До свидания, господин Шторр.

Когда Крим вышел из здания терминала, на улице было уже совсем темно.

На следующий день за полчаса до полудня Крим с чемоданом в руке переступил порог Малого Дворца Гильдии имперских государственных служащих. Это было массивное облицованное темно-серым мрамором здание, увенчанное круглым куполом на широком каменном барабане, с монументальной колоннадой в портике фасада, от которой к подножию вели широкие гранитные ступени. Стены Дворца украшали контрастные барельефы, изображающие сцены знаменитых исторических событий.

Миновав две пары тяжелых, обитых металлом дверей, Крим оказался на парадной лестнице. Взбегая от входа вверх, она упиралась в огромный портрет Его Величества Императора и, словно разбиваясь о мысы его черных кавалерийских сапог, распадалась на два рукава, расходящихся вправо и влево. Белые каменные ступени были отполированы до блеска, и изображение монарха отражалось в них как в зеркале – вниз головой и словно сложенное гармошкой.

Усмехнувшись, Шторр переложил чемодан из одной руки в другую и ступил ногой на отражение головы Его Величества.