– Пойдём, я знаю одно хорошее место. Там тебя и полечим.
– Отдышавшись, пояснила она. Тут же забрала Живчика и повела к лифту.

Старичок-лифт домчал до десятого этажа. Двери недоверчиво открылись. Лерка в нетерпении вытолкала вон. На автопилоте поплёлся за девочкой в район мусоропровода. Над последним этажом металлическая лестница вела на крышу.

Тяжёлая решётка, прикрывающая выход, была просторно распахнута на случай пожара, позволяя любому желающему лишить дом света, перерезать коммуникационные провода, взломать и застопорить сам лифт.

Выбравшись из шахты лифта, миновав приваренную лестницу, двое очутились на крыше. Скорпион медленно и осторожно приблизился к краю парапета, даже прилёг, подстраховывая себя на большой высоте. С координацией дружил, с синдромом высокого этажа вроде свыкся, но как-то непривычно. На земле оно как-то роднее…

Открылась шикарная картина. Дом стоял на возвышении, и все окрестности лежали как на ладони. Далеко внизу люди снуют, как муравьи. Человеческий муравейник спешит по своим делам, решает извечные проблемы. Жизнь бурлит, никто не смотрит вверх, на небо. А до облаков рукой подать…

– Красиво?
– Отвлекла внимание Лера, смазывая бинт бесцветной мазью.
– Ты же живёшь на последнем этаже. Крыша должна быть твоей второй обителью.

– А ты здесь часто бываешь?
– Скорпион вспомнил, как недавно боролся со страхом выйти на балкон, а теперь приучался сидеть на парапете.

Высота уже не манит в свои объятья.

– Люблю иногда посидеть здесь одна. Тихо. Спокойно. Никто не мешает.
– Лера занялась губой, изображая медсестру со стажем.

Мазь щипала, но с йодом или зелёнкой сравниться не могла. Неужели придумали новое обезображивающее средство? Рана за мгновение была обработана, потёки крови аккуратно вытерты. Лера тут же потребовала рубашку и занялась её восстановлением. Сменив художника, стала похожа на швею-портниху. Тут работа продвигалась не так быстро. Поочерёдно прокалывая палец за пальцем, злилась сама на себя. Дулась, но упорно продолжала свой нелёгкий и опасный труд. Пальцы то и дело исчезали о рту.

Скорпион, улыбаясь сквозь боль в губе, смотрел на это серьёзное, сосредоточенное личико. На душе теплело. Вот и нашёл нового друга… подругу. Рысь рассказывал про дружбу, и… что-то ещё… Из головы вылетело это слово.

Идиллию прервал вылезший из входа на крышу дядька. Почти дедок. Восточный человек. Японец. Одет был неприметно, карие глаза светились добродушием, сверкали лукавой искоркой из-под густых бровей. Прямо как у родного деда в тайге. Волосы старичка были подёрнуты сединой, собраны в небольшой пучок за плечами.

– Выгонять с крыши пришли?
– Насупилась Лерка, не останавливая работы.

Дедок улыбнулся:

– О, нет. Совсем нет. Меня интересует этот молодой человек.

Скорпион внешне остался спокойным, как и учил дед, но внутренне подтянулся, готовый ко всему. Медленно поднялся с парапета.

– Моё имя Токаява Кебоши.
– Растягивая слова, произнёс японец.

– Я Скорпион, - просто представился Сергей, ожидая продолжения речи неизвестного японца.

Тот не спешил чего-либо говорить, смотрел прямо в глаза, посмеивался.

Первой не выдержала Лера:

– И чего это вы так смотрите? Он вам не вещь на базаре и не реклама.

Дедок согласно кивнул, суетливо перевёл взгляд:

– Конечно, молодая леди, вы правы, - вновь перевёл взгляд на Скорпиона.
– Всё дело в том, что я видел произошедшее во дворе.

– И что вы собираетесь делать? Он же не в чём не виноват, они сами первые начали.
– Прервала Лера, подозрительно рассматривая японца. Быстро переквалифицировалась в следователя по особо опасным делам.

– Я собираюсь… - Токаява потянул слова, раздумывая над продолжением.
– … Собираюсь пригласить этого молодого человека в Японию на соревнования лучших бойцов через четыре года. И если он не победит, то я навсегда покину спорт. Я детский тренер по карате.

– По-моему, вы не по адресу.
– Скорпион отвернулся, потеряв всякий интерес к незнакомцу.

С интересом рассматривал прилегающие к дому территории; вдалеке белой полосою виднелся мост через реку, сам Амур-Батюшка играл на солнце лазурью, отражая солнечные блики по всей ширине и полноте вод. Что этой большой реке до человеческих заморочек? А здесь какой-то японский тренер. Обронил:

– Я не занимаюсь восточными боевыми искусствами. Я славянин, родовер.

– Что-то я не встречал в Хабаровске секций по славянской борьбе.

– Скоро появятся, - усмехнулся Скорпион.
– А пока и русская драка подойдёт. Благо желающих проверить способности хоть отбавляй.

Японец тяжко вздохнул, присел на парапет рядом с Сергеем. Рассматривая проплывающие облака и ленту реки, продолжил:

– Я в России живу и преподаю двадцать пять лет. С тех самых пор, когда слово “карате” впервые услышали в Советском Союзе. Со своими бойцами четыре раза бывал на соревнованиях в Японии. Соревнования проводятся каждые четыре года, в високосный год, во время цветения сакуры.