Шрифт:
– Ты мне подготовишь список вопросов?
– Я сейчас сама позвоню Гуру, а ты, наверное, завтра съездишь туда, посмотришь на месте. Хорошо? Извини, Сонька вопит. Я тебя целую.
– И я тебя! – крикнул Андрей коротким гудкам.
Он почесал затылок. Такую Лену он пока не знал. Купить себе большой магазин, даже привести его в порядок, даже раскрутить на полную катушку – все это могло быть, в общем-то, женским развлечением, дорогой игрушкой, вроде арабского скакуна или шикарного загородного дома. Но вот создание сети антикварных магазинов – это уже явление другого порядка.
Хрупкая нежная акула капитализма. Интересно, как она отнесется к браслету и всему комплекту с бабочками? Брошь ей тогда понравилась.
Вернемся, однако, к Гуру. Поначалу, пока ехал на встречу, Дорин хотел рассказать Жене о событиях последних дней, о брошке и нападении на Настю, о смерти Найта у него, Андрея, на руках и о последних его словах. В обмен он надеялся получить информацию о том, кто был этот Найт, что он здесь делал и каким образом связан с Женей.
Но почему-то после вопроса Гуру о Гришкиной машине делиться этими сведениями ему расхотелось. Он оставил как возможный вариант рассказа только историю о смерти Найта и его последних словах.
Но в процессе беседы ему пришлось еще раз переменить свое решение.
– Ты знаешь, – сказал Андрей, когда они закончили обсуждать покупку магазина, – я тебе должен сообщить, если ты еще не слышал, не очень приятное известие. Тот человек, с которым ты был на презентации, его, кажется, зовут Найт?
– И в чем дело? – Женя как-то весь подобрался.
И это напряжение Гуру, когда Дорин только упомянул Найта, заставило Андрея еще больше сократить свой рассказ. Нормальной реакцией должна была быть фраза типа: «Да, Найт, точно. Ты знаешь, он у меня купил…» Или: «Верно, Найт. Он из Бердичева, очень симпатичный мужик…» Но уж никак не напряженная готовность к прыжку или защите.
– Он умер, – коротко закончил Дорин, пытаясь уловить неподготовленную реакцию собеседника.
– Не понял, – первой оценкой было изумление, – с чего ты взял?
«Не знал, – отметил Андрей про себя, – и не очень близко знакомы были…»
– Он умер у меня на руках в Шереметьево.
– Убили? – В голове Гуру явно заработал арифмометр.
«Ждал от него чего-то не совсем обычного, и версия о смерти и убийстве среди этого необычного присутствовала. Что-то осталось между ними, какая-то завязка, что-то меняет в жизни Гуру эта смерть…»
– Врач посчитал – сердце.
– Он что-нибудь сказал перед смертью? – Вопрос был задан безразличным тоном, слишком безразличным, пожалуй.
«Чего-то очень важного ты ждешь от меня, Женек. Смертельно важного. Только вот того, что я знаю, или еще чего-то? Рискнуть?»
– А кто он?
«Так ты вынужден будешь отдать хотя бы часть информации, ты ведь надеешься сейчас у меня что-то взять, значит, придется отдавать».
– Антикварный дилер из Мюнхена, – отозвался Женя и уставился на Дорина чуть раскосыми глазами.
«Понял, хочешь откупиться за ерунду, хотя про профессию я не знал и про Мюнхен тоже новость. Кто-то говорил недавно про этот Мюнхен…»
– А специализация какая?
– Не знаю, – Гуру попытался расслабиться, откинулся на спинку стула, но напряженная спина мешала ему сесть удобно. – Почему ты спрашиваешь? Он что-то сказал перед смертью?
– Он попросил меня, чтобы я нашел шахматы. – Андрей довольно беззастенчиво разглядывал Женино лицо. – Ты что-нибудь знаешь об этом?
Видно было, как мучается Гуру, раздираемый неведомым Андрею противоречием. Наконец он на что-то решился:
– Первый раз от тебя слышу. Мы с ним другие вопросы решали.
«Э-э-э… – подумал Дорин, – так ты мой конкурент…»
ГЛАВА 11
30 марта, четверг
Васька приехал раньше, чем договаривались.
– Лен, – краснея, сказал он, – я хочу папе на компушку несколько новых программ поставить и провайдера сменить, ничего, что я так рано?
– Конечно, Василий, это – ваш дом, и приходите в любое время, – весело отозвалась она. – Вам, может быть, чаю или кофе приготовить?
– А по-другому никак нельзя?
– Нет, – Андреевская отрицательно покачала головой, – вы условия знаете.
– Ну не могу я вас на «ты» называть, – чуть не расплакался Васька.
– А я – вас.
Этот диспут продолжался уже несколько месяцев. Дорин в него не вмешивался, считал, что они ребята – умные, взрослые, и так разберутся.
– Вы, Василий, проходите в кабинет. Я сейчас с Сонечкой закончу и зайду, есть к вам вопрос.
– Как она? – Юноша остановился на пороге кабинета. – Ходит уже?