Телефон зазвонил в ту минуту, когда Вадим обрабатывал ее бедра, ведя ладонь от коленей до кружевного плетения, облегающего ее ягодицы. Остановив руку на середине маршрута, он оттолкнулся от нее и посмотрел на телефон, жужжащий виброзвонком на прикроватной тумбочке. Прервав этот звук раздраженным «алло», он вышел на балкон и грузно опустился на белый пластиковый стул. Оксана облегченно вздохнула и, легко спрыгнув с кровати, направилась в ванную, чтобы привести в порядок прическу и макияж. Пока муж разговаривал, она оделась, положила в сумку очки, телефон и фотоаппарат, потом, подумав, добавила косметичку и тюбик солнцезащитного крема для лица и терпеливо устроилась на краешке кровати, поглядывая то в телевизор, то на хмурящегося мужа. Наконец он закончил разговор и вернулся в комнату.

– Ты уже собралась, что ли? – угрюмо спросил он, бросив телефон на кровать.

– Да. Пойдем Вадик, а? Прогуляемся.

– Ладно, – неохотно согласился он. – Переоденусь сейчас.

Когда они вышли из отеля, Вадим сразу повернул направо, к главной улице поселка, а Оксана замедлила шаг и прокричала ему вслед, останавливаясь:

– Вадик, подожди! Сфотографируй меня перед отелем. Смотри, какие розы!

Пока Вадим нацеливал фотоаппарат, она опустилась на ступеньки и приподняла кокет ливо на ладони едва раскрывшуюся розу.

– Вадик, а давай здесь фотографии напечатаем! Я в отеле много фотографировала, там всего пара кадров осталась. Дощелкаем и сдадим.

– Давай. Тогда и меня щелкни.

Запечатлев на пленку едва начавший оранжеветь апельсиновый сад, раскинувшийся перед отелем, они пошли по улице небыстрым шагом и вскоре достигли первых магазинов и кафе, где их сразу же атаковали расторопные торговцы.

– Кожа! Дубленки! Недорого! Заходи!

– Экскурсии! Недорого! Рафтинг! Яхта! Акваленд! Молодые люди, поехали с нами на экскурсию!

Внимание Вадима привлекли большие фотографии с рафтинга, пришпиленные к треноге, и он приостановился, разглядывая их. К нему тотчас подскочил невысокий молодой человек и застрекотал:

– Привет! На рафтинг хотите, да? Очень хо рошая экскурсия! Завтра как раз есть. Поедете?

Вадим повернулся к нему:

– Да нет. Я уже съездил. Смотрю просто.

– Ну, а другие экскурсии? Смотрите, вот здесь. Или машина? В Анталию съездить, в Кемер? – не унимался молодой человек.

– О, Вадик, правда! Давай съездим в Анталию! – воскликнула Оксана. – Сейчас, а?

– Можно. А какие машины у вас?

– Так, сейчас посмотрим. Вот «тойота» есть… и джип, «сузуки».

– «Тойота» сколько?

– Семьдесят долларов, дополнительная страховка – еще двадцать. И залог – семьдесят. Берете? Меня Заур зовут. А вас как?

Обойдя машину в поисках вмятин и царапин, Вадим подписал бумаги и вручил вертлявому парню купюры. Он сел в машину и, отодвинув сиденье, с улыбкой глянул на Оксану. Она уже ерзала нетерпеливо на пассажирском сиденье, нащупывая ремень у двери.

– Ой, классно как! Да, Вадик? Давай сейчас здесь пленку сдадим, а на обратном пути заберем фотографии? – предложила она.

– Угу. Смотри тогда, где остановиться, – ответил он, выезжая со стоянки.

Выехав из Текирова на узкую змеистую трассу, загруженную к этому часу неповоротливыми грузовиками – камионами, я еду не быстро, обгоняя только совсем уж плетущихся водителей. В машине жарко: ветер, залетающий порывами в открытые окна, не охлаждает и не освежает, а лишь ерошит волосы. Прохладнее становится, только когда справа от дороги показывается внизу пронзительно-бирюзовое море, огромное, равнодушное к ежедневным взглядам тысяч туристов, без которых пейзаж побережья уже будет казаться голым.

На самом деле туристы в Анталии появились не так давно, в начале семидесятых, когда у гор удалось отвоевать узкую ленту земли для дороги, по которой я еду сейчас. И как только появилась дорога, выросли один за другим поселки, состоящие сплошь из отелей и магазинов, и многие из отелей в этих поселках не простаивают пустыми даже зимой. Теперь, спустя тридцать лет, только через нас с Ильхамом и Бебеком проходит около пяти тысяч туристов за шесть месяцев сезона – с мая по октябрь.

Туркам надо отдать должное – они не только хорошо справляются с наплывом жадных до отдыха людей, но и поддерживают побережье в отличном состоянии, используя часть туристических денег заметным глазу образом. Да, Анталия хорошеет. Вот, например, Коньяалты [16] . На месте этого района года четыре назад, кроме огромных валунов и неказистых магазинов-дюкканов у обочины, ничего не было. Интересно, а хорошо бы мне было, скажем, вот в этой квартире с огромным балконом и видом на море?

Я замедляю ход машины и рассматриваю новые высокие дома, на пятых-шестых этажах которых ветер треплет полотнища с телефонами продавцов квартир. За стеной цветных, ярких домов вскоре возникает «Мигрос», но я решаю заехать сюда после магазинов в центре города, если не найду там ничего подходящего.

Поставив машину на стоянку у центрального парка, я покупаю в ближайшей лавочке бутылку воды и захожу в двухэтажный магазин на бульваре Ататюрка. Покупателей в отделе нижнего белья немного, и уже через пять минут я выхожу на улицу, убедившись в очередной раз, что грудная клетка турчанок, видимо, устроена как-то иначе, причем довольно странно. А может, то, что продается в Анталии, им тоже не подходит, и как раз поэтому они воруют белье у иностранок?