— Хагуро-ямо!

Вошел Хагуро-ямо.

— Ты что-то опоздал?

— Я говорил с О-Юки, — объяснил юноша.

Юкио Такеда наклонился к Комао:

— Наш товарищ Хагуро-ямо, я у него живу.

— В лесу ждет О-Юки. Она из деревни и хочет нам помочь. А за ее преданность делу я ручаюсь, — взволнованно заговорил Хагуро-ямо.

«Вот и способ переправить воззвания в деревню!» — мелькнула у всех одна и та же мысль. Правда, распространять листовки придется под носом полиции, работа опасная, но от выполнения зависит многое.

Комао спросил:

— Что ей известно о нас?

Юкио Такеда перебил его:

— О наших целях все знают. Я думаю, ее надо позвать…

— Не спешите, Юкио, — сказал учитель. — Если мы провалим задание…

— Наш молодой друг ручается за девушку, — возразил Комао.

Решили пригласить ее. Хагуро-ямо ушел.

В хижине слышался только шелест бумаги и стук вальца. Готовые воззвания складывали пачками и передавались ожидавшим их людям. Те бесшумно уходили. В помещении остались учитель, Юкио и Комао.

Снова послышался птичий свист, и вошел Хагуро-ямо с девушкой. После приветствий Юкио объяснил смущенной О-Юки задание: отпечатанные листовки надо сегодня же расклеить в деревне.

— Берешься?

— Берусь!

Комао предложил О-Юки просмотреть воззвание и, если нужно, дополнить его.

Прочитав текст, девушка сказала:

— Крестьяне ненавидят помещика Комона. Если американцы отберут их землю, им придется идти к Комону в батраки. Нарисуем хижину, раздавленную танком.

Вместо ответа Комао дал О-Юки лист бумаги и кусок угля.

— Попробуй!

После первого штриха появился контур хижины, каких много в селении, дальше танк, в три раза больше хижины; его гусеницы повисли над крышей, длинный ствол башенного орудия угрожающе поднялся к небу. Чудовище вот-вот раздавит хижину.

— Очень удачно! — похвалил Ясаки. — Сейчас же пересниму и текст и рисунок.

Комао пошептался с Юкио и подозвал О-Юки.

— Если мы потеряем с тобой связь, иди тогда в Тзуматао на ткацкую фабрику у католического костела. Спросишь Яри. Храни этот адрес в строжайшей тайне.

Никто не заметил яркого румянца на щеках девушки: ее приняли в организацию.

Таке Хирозе поселился в здании почты; в этом же доме была чайная и зал для собраний.

Сейчас после целого дня скитаний, в полупустой комнате инспектор чувствовал себя очень одиноким. Потушив свечу, горевшую в настенном фонарике, он вышел в коридор. Оттуда лестница вела в чайную. Он уже отодвинул было бамбуковую занавеску, но услышал разговор.

— Теперь это убийство навяжут рыбакам…

— Его, наверно, наказал горный дух, — пробормотал кто-то.

— Глупости! — резко ответил первый. — Это сказки сумасшедшего Генго. Если кто и знает об убийстве, так это он… Целыми ночами бродит по берегу.

Таке Хирозе запомнил имя. Еще ниточка… Он отодвинул занавеску и вошел в зал. Разговор мгновенно прекратился. Инспектор прошел к столику, вынул свой походный блокнот и принялся его листать.

Зарисовка местности, имя Юкио Такеда с заметкой «алиби малоубедительно». Имя Хагуро-ямо, возможного пособника Такеда. Затем Аримитсу — местный скупщик рыбы, связь с Гарвером (сведения получены от переводчика) и, наконец, последняя запись, сделанная только что: Генго — рыбак.

Хозяин принес Таке Хирозе чашку чая. Инспектор тихо спросил его:

— Среди гостей нет ли Юкио Такеда?

— Нет, — ответил хозяин.

Таке Хирозе выпил чай, расплатился и вышел.

До сих пор коммунистическая партия организовывала большие кампании в городах. Теперь ее влияние проникло и в самые отдаленные уголки страны. Удивляться ее популярности не приходилось, — ведь коммунисты выступают против военного договора с Америкой, атомного оружия и безработицы — этого страшного бича Японии. А в том, что здесь, в поселке, действует хорошо организованная группа, инспектор больше не сомневался.

Как он должен вести себя с коммунистами? Закрыть глаза на подготовку протеста? Разразятся беспорядки, тогда начальство всю вину взвалит на него. Он криминалист, да… Недавно его товарищ Азунава расследовал на верфи убийство и не доложил о предполагаемой демонстрации портовых рабочих. Теперь этот блестящий криминалист занимается мелкими карманными кражами.

Таке Хирозе не заметил, как подошел к берегу моря. Вспомнил разговор рыбаков в чайной и решительно свернул влево. Старый рыбак мог быть только на той стороне бухты, там, где был убит лейтенант Гарвер. По другую сторону бухты — запретная зона.