– Что…

– Ш-ш. – Наклонившись вперед, он коснулся губами левого уха Жозефины. – Полагаю, это ваше, – пробормотал он, двинув руку по подлокотнику кресла, чтобы опустить ожерелье ей в ладонь. – Положите в сумочку. Не надо, чтобы видели, как вы надеваете его на публике.

– Спасибо, ваша светлость, – отчетливо произнесла она как всегда звучным и непринужденным голосом. Если бы не дрожавшие пальцы, Себастьян решил бы, что она прекрасно владеет собой.

Когда он сел и забрал свой бокал, Шей продолжал приглядываться к нему.

– Она уронила его, – небрежно сказал Себастьян, – я заметил его на полу в фойе.

– Гм.

– Ну что ты разглядываешь меня? Смотри лучше спектакль.

– Смотрю.

Во время антракта Жозефина улыбалась и болтала с восторженными зрителями, будто совсем недавно не стонала, полуголая, в его руках. Но Себастьян заметил, что она берет под руку то Хейрека, то Шея, так, чтобы кто-нибудь из них стоял между ним и ею.

Он задавался вопросом, на что она больше злится: что он не завершил начатое или что поймал ее на лжи. Каков бы ни был ответ, он хотел его узнать.

Утром, подавив зевок, Себастьян занял свое место в палате лордов. За четырьмя часами трагедии датского принца последовали шесть часов бессонницы. И его состояние было за пределами разумного. Как только начались утренние дебаты по поводу новых долгов Принни, Себастьян тронул за плечо сидевшего впереди джентльмена.

– Мельбурн, – обернулся тот.

– Лорд Белтрам. Интересуюсь, получили ли вы мой запрос.

– Да. – Он похлопал по левому нагрудному карману и вытащил оттуда сложенный лист бумаги. – Я нашел вашего знакомого. Он проживает в Итоне. Преподает там.

Себастьян взял бумагу.

– Благодарю. – Он развернул лист, чтобы прочитать адрес. – Вы сэкономили мне много времени и усилий.

– Тогда, может быть, вы представите меня королевской чете Коста-Хабичуэлы, когда они вернутся в Лондон? При девяноста фунтах за облигацию я выхожу из итальянских ссуд и покупаю акции Коста-Хабичуэлы. Сколько вы купили? Держу пари, полстраны, так как король у вас практически в кармане.

– Конечно, я представлю вас, Уильям, – осторожно сказал Себастьян. Если его подозрения необоснованны, ни к чему обращать в бегство инвесторов, столь необходимых недавно появившейся стране. Англия могла использовать этот союз себе на пользу. – Хотя сейчас сотрудничеством с ними занимается Хейрек. У меня своих дел слишком много.

– Без сомнения, – усмехнулся Белтрам и посмотрел мимо Себастьяна. – Лорд Деверилл.

Рука легла Себастьяну на плечо.

– Белтрам, Мельбурн, – с улыбкой сказал маркиз.

– Валентин, не рановато для тебя? – повернулся к нему Себастьян.

Лорд Деверилл уселся на свое место.

– Вы себе не представляете. Роуз решила, что пора обзавестись зубами. Элинор решила, что лавандовые ванны успокоят младенца. А я решил, что в настоящее время Корбетт-Хаус самое шумное и беспокойное место в Великобритании.

Себастьян рассмеялся:

– Тебя предупреждали, что семейная жизнь таит в себе опасности.

– Да, я знаю. В принципе мне это нравится. Ощущение счастья, что мы с Нелл сделали эту маленькую, орущую, хихикающую девицу… со многим примиряет.

Себастьян пристально посмотрел на друга:

– Я тебя понимаю, – наконец сказал он, ожидая острой боли в груди, которую всегда испытывал, думая о том, что им с Шарлоттой не было отпущено судьбой времени обзавестись наследником. Боль была, но теперь больше походила на сожаление, чем на свежую рану.

– Кстати, об идиотах, – сказал Валентин, врываясь в его мысли, – Хейрек сегодня везет принцессу в «Таттерсоллз».

– Мы говорили об идиотах?

– Возможно, только я. Я пытаюсь понять, почему король, ищущий инвесторов, оставляет с дочерью уполномоченного по связям со страной, а сам едет в Шотландию.

– Поскольку лучший способ узаконить новый режим состоит в том, чтобы вступить в брак со старым.

Валентин оглядел переполненную палату.

– Ты знал это с самого начала? То, что тебя потянут к алтарю?

– Это было не слишком тонко разыграно.

– Тогда понятно, почему ты оставил свой пост. Но не могу постичь, почему ты по-прежнему вальсируешь с этой девицей и возишь в театр.

Себастьян молчал, и Валентин подумал: что-то касающееся этой новой страны тревожит его, и он хочет разрешить свои сомнения. Однако чтобы сделать это, он мог завести дружбу с королем и избавить себя от стычек с его дочерью.

– Независимо от моих личных сомнений, – тихо сказал наконец Себастьян, – я не имею причин препятствовать инвесторам. Если бы я прекратил контакты без объяснения, так, вероятно, и произошло бы.