— Крот, хоть бы представил девушку.

— А, это Ленка, моя соседка, прошу любить и не обижать.

— Очень приятно, Анатолий, — галантно наклонил голову Стриж.

Дама изобразила белыми от холода губами подобие улыбки и снова зарылась носом в шарф.

— Лен, неужели так холодно? — вкрадчиво поддел попутчицу Стриж.

— Издеваешься? — Она негодующее посмотрела на него. Остановила взгляд на его непокрытой голове, распахнутом вороте куртки, где сразу за легким джемпером и рубашкой виднелась молочно-белая кожа.

Неожиданно улыбнулась:

— Не всем же быть моржами! — Голос у нее оказался низким, слегка хрипловатым, с какими-то звенящими, как у камертона, подголосками.

— А я не морж, кто тебе такую глупость про меня сказал? — удивился Стриж.

— Ну как же, а кто с катера вплавь до берега добирался? — Это она вспомнила прошлогоднюю одиссею

Стрижа, когда ему в апреле пришлось купаться в Волге.

— Ну, начнут из автомата садить — любой поплывет.

— Нет, — ее даже передернуло. — Я лучше тут же камушком на дно. В такой холод…

Она на ходу содрала узкие, щегольские перчатки, расстегнула молнию вытащила из кармана длинную тонкую пачку дамских сигарет с ментолом, сунула одну в рот. Ванька мигом поднес огонек зажигалки, сам закурил что-то поубойней. Стриж поморщился: он не любил курящих женщин. "Воображала", — еще раз подумал он, глядя, как Ленка натягивает свои пижонистые перчатки.

Уже подходили к городу, когда впереди показались две бешено несущиеся машины.

— Ах, ты черт! — выругался Кротов и щедро добавил матом. — Принесло их не вовремя!

Стрижа поразила перемена, произошедшая с их спутницей: кровь словно отхлынула от ее лица, зрачки расширились. Она явно была напугана.

— Прячься за меня! — скомандовал Иван, заслоняя собой Ленку. Никто из остальных не понимал, что происходит, но, освобождая дорогу, все невольно сгрудились вокруг девушки. Машины пролетели мимо. В первой, БМВ, стекла были сильно затонированы. В несущемся следом «джипе» Стриж разглядел чей-то небритый профиль с характерным кавказским носом.

— Это кто еще? — удивленно спросил он Крота.

— А, чеченцы!

— Чеченцы? Откуда?

— Да появились тут месяца за два до войны. От Джохара вроде бы сбежали. Скромненькие такие. А теперь видишь, обнаглели! Хозяевами себя почувствовали, раскатывают!

Они уже шли по городу, когда сзади снова раздался рев моторов. БМВ пролетел мимо, но «джип», уже миновав остановившихся друзей, вдруг резко затормозил, его даже занесло на мокром асфальте. Открылась дверца водителя, и из машины неторопливо вылез высокий, черноволосый красавец джигит. Он был действительно хорош собой: тонкий в талии, поджарый, волосы вились крупными кудрями, узкое лицо с большими черными глазами и хищный орлиный нос. Из всей толпы он видел, казалось, только одну девушку.

— Леночка, дорогая, — характерным гортанным голосом начал он, растягивая тонкие губы в ехидную усмешку. — Так давно тебя не видел, слушай, соскучился прямо. Поедем, покатаемся. С ветерком прокачу.

Стриж глянул на Ленку. Ту прямо-таки трясло от ненависти и страха. Между тем джигит, подойдя ближе, потянул ее к себе. Его руку перехватил Крот.

— Слушай, Алибек, езжай себе дальше, добром прошу.

Тот повернулся к нему:

— Ваня, я тебе уже говорил: это не твоя девушка, это моя девушка.

Он снова дернул Ленку, та идти с ним по-прежнему не хотела, упиралась, била другой рукой по его костистому волосатому запястью. Стриж шагнул вперед и двумя пальцами, большим и указательным, нажал на запястье руки чеченца. Эту болевую точку ему в свое время показал знакомый массажист в юношеской сборной. Алибек, отпустив Ленку, отдернул руку, с ненавистью посмотрел на незнакомого ему человека.

— Слушай, ты кто такой? Тебе жить надоело, да-а?! Гуляй отсюда! — Протянув руку, он попытался ладонью толкнуть Анатолия в лицо. Стриж уклонился и, перехватив руку чеченца, вывернул ее вниз и за спину так, что ее владелец вскрикнул и замер в этой неестественной, нелепой и унизительной позе. Из машины выскочили еще несколько чеченцев, но Крот с остальными встали на их пути, загородив беседующую парочку.

— Ты сейчас сядешь и поедешь домой, понял? — негромко сказал Стриж Алибеку.

Тот пытался вырваться, но Анатолий, как клещами, держал его руку.

— Как тебя зовут, скажи? — почти шепотом спросил Алибек.

— Стриж, — усмехнулся Анатолий.

— Это я тебе на могиле напишу, собака!

— Много было уже таких охотников. Давай, вали! — И, разжав руку, Стриж вышвырнул Алибека за круг.

Стоя рядом со своими людьми и растирая онемевшее запястье, чеченец с ненавистью смотрел на врага.