— В гости зашли, — брякнул Стриж первое, что пришло в голову.

Верзила двинулся к ним. Надя неожиданно плотно прижалась к Анатолию.

— Это кто? — тихо спросил он.

— Боцман, — еле слышно ответила она.

— Вы чего там шепчетесь? — сказал хозяин, подойдя совсем близко и в упор разглядывая обоих.

— Лелька, ты что ли? — узнал он девушку.

— Я, Боцман, — несмело ответила та.

— И че тебе тут надо, — он глянул на часы, — в полночь?

— Да вот, проходили мимо, человек попросил спортзал показать, тоже заниматься хочет, — неожиданно нашлась что ответить Надя.

— А чего в студию ломитесь? — не унимался Боцман, а сам внимательно разглядывал Стрижа. Его загорелое грубое лицо отражало попытки вспомнить что-то. Надя растерянно глянула на Анатолия, но Боцмана уже не интересовали ее ответы. Он ткнул в сторону Стрижа указательным пальцем и сказал:

— А ты, похоже, та самая птичка, что от ментов сбежала?

— Ну и что? — в ответ усмехнулся Стриж и движением плеча отодвинул девушку от себя.

— Нехорошо огорчать нашу любимую милицию, — сказал Боцман и сделал еще один маленький шажок вперед.

Он ударил мощно и, как, наверное, думал, неожиданно. Но Стриж просчитал все его действия еще до удара, по положению ног и тем небольшим приметам, что даются только с опытом. Он убрал в сторону голову и кулак верзилы с грохотом врезался в железную дверь. Боцман взвыл от боли и ярости. Стриж ответил ударом в солнечное сплетение. Ощущение было такое, словно он бил в стену. Тогда он врезал левой снизу в челюсть, голова качка откинулась назад, Стриж добавил еще справа, хорошо, плотно. Боцман стал заваливаться назад, Анатолий уже вдогонку ударил еще раз.

И не поверил своим глазам. Не отдохнув и секунды на бетонном полу, хозяин спортзала начал подниматься, громоздкий, медлительный. Стриж подскочил и ударил еще раз, Боцман снова упал и опять стал вставать. Стриж поразился. Форму он держал неплохую, каждый день не менее часа работал у груши. Неделю назад у него вечером трое неудачно попросили прикурить. Двоих он завалил с первого удара, а третий успел сбежать. Этот же громила получал удар за ударом и все-таки неумолимо поднимался с пола. Из носа у него текла кровь, глаза помутнели, он пошатывался, но вставал и вставал.

Стриж уже сам осатанел от такой борьбы. По боли в руках он понял, что разбил костяшки пальцев, да это и немудрено — на них были тонкие форсистые перчатки мотогонщика. В какой-то момент он потерял осторожность и сделал лишний шаг вперед. Неожиданный удар ногой отбросил его к самой двери. Стриж зашипел от боли, зажимая колено левой ноги. Подняв голову, он увидел, что Боцман уже поднялся и идет на него. Анатолий метнулся влево, но боль в ноге не позволила ему сделать это быстро. Пальцы Боцмана сомкнулись у него на воротнике. Не оглядываясь, Стриж ударил локтем назад, мало надеясь на успех, но в ответ раздался жуткий вопль, и он почувствовал свободу.

Отпрыгнув за тренажер, Анатолий развернулся лицом к врагу. Теперь он понял, что случилось. Ударив со всей дури по железной двери, Боцман сломал себе пальцы. На время он забыл о боли, но удар локтем пришелся как раз по больному месту и заставил громилу забыть обо всем на свете и разжать пальцы.

— Ну, сука, ты у меня отсюда не выйдешь! — прохрипел Боцман. Сделав два шага назад, он нагнулся и подхватил левой рукой здоровенный гриф от штанги. После этого он двинулся на Стрижа. Между ними оставался какой-то тренажер с одной, но мощной, стойкой. Боцман ударил, Стриж отпрыгнул за стойку. «Качок» попробовал достать его с другой стороны — с тем же успехом. Грохот стоял невероятный. Тогда хозяин спортзала ткнул грифом прямо и чуть было не достиг своей цели, Стриж еле успел отпрыгнуть назад. Боцман взревел и попробовал повторить удар, но Анатолий увернулся, перехватил гриф двумя руками и рванул его к себе, используя стойку тренажера как рычаг. Противник этого не ожидал и выпустил свое оружие.

Теперь уже Стриж имел преимущество. Он сделал ложный выпад, пугнул «бычару». Тот отступил назад, нагнулся, подхватил круглый, двадцатикилограммовый диск штанги, именуемый в народе просто «блин», и с силой запустил им в Стрижа. Это было ужасно. Хотя Боцман и не попал, все-таки бросал левой рукой, но снаряд с такой силой врезался в стену, что штукатурка брызнула во все стороны, а сам «блин» долго еще грохотал и метался по подвалу, пока не затих где-то у входа.

Ошеломленный, Стриж невольно проводил его взглядом, а когда повернул голову, Боцман уже поднимал второй «блин», пристраивая его поудобней в руке. При этом он чуть-чуть помогал себе правой рукой и поэтому постанывал от боли. Стриж отпрыгнул назад, потом перебежал к другому тренажеру, подальше от разъяренного «качка». От этого «блина» он увернулся, хотя тот чуть-чуть не задел его. А вот третий ему пришлось принять на гриф. Удар он погасил, но руки отбило колоссально. Пока Стриж баюкал отбитые ладони, Боцман снова подобрал гриф и, ухмыльнувшись, заявил:

— Ну что, отлетала, пташка?

Они стояли в проходе, Стриж быстро оглянулся и понял, в чем дело: войдя в зал, Боцман запер за собой дверь. В принципе замочек не представлял из себя ничего особенного, простая защелка. Но вот дать Стрижу время открыть ее хозяин спортзала не собирался. Он поудобней пристроил тяжелый гриф в руке и махнул им слева направо. Стриж отпрыгнул назад. Тогда Боцман повторил то же самое справа налево. Анатолий снова увернулся. Все повторялось снова и снова — свист рассекаемого воздуха, отскок Стрижа. Но места у него оставалось все меньше и меньше.