– Ясно, – произнес Кильдеев.

Лена молчала.

– Так, давай по номерам домов теперь смотреть, – через какое-то время сказала Лена.

– Вон парни в «бээмвэшке», – заметил Равиль. – Значит, тут и поворот.

Проезжая мимо старенькой неприметной иномарки, Кильдеев подмигнул сидевшим в салоне ребятам. Во дворе, под деревьями с опавшей листвой, стояла темно-синяя «девятка». Кильдеев остановился перед нужным подъездом, открыл дверцу Лене, потом Вовчику и помог им выбраться из машины.

Лена на прощание обещала позвонить перед выходом. Или – в крайнем случае…

– Медальон, – кивнул Равиль. – Но я очень надеюсь, что он тебе не понадобится. Вообще никогда.

Равиль поцеловал ее в щеку, потрепал Вовчика по плечу и снова забрался в машину. Лена с сыном вошли в подъезд.

Вера Григорьевна проживала в роскошной трехкомнатной квартире, отделанной в соответствии с мировыми стандартами. Сама она занимала огромные спальню и гостиную, внук Степа с няней размещались в детской.

Степа с Вовчиком были тотчас отправлены к компьютеру – их общей страсти. Вера с Леной проследовали в гостиную, где уже был накрыт стол на двоих.

Откупоривая бутылку коньяка, привезенную Леной, Вера Григорьевна заявила, что детям подадут в Степкину комнату – чтоб не мешали маме с бабушкой. У них своя «свадьба» с этим чертовым компьютером, который вечно пищит, у Веры с Леной своя – с коньячком.

– Ладно, Ленок. Давай выпьем за то, чтобы у нас с тобой всего всегда было в достатке.

Вера Григорьевна подняла рюмку.

Потом недавняя попутчица поинтересовалась, не очень ли Лену вчера менты мучили? Лена покачала головой.

– Да, наша компания произвела впечатление, – усмехнулась Вера, вспоминая. – Вы подпитку дали?

– Две сотни «зеленых».

Вера тоже дала столько же. Так что больше беспокоить не станут, как она предполагала.

Лена решила ковать железо, пока горячо, и тут же спросила, не пересекалась ли когда-нибудь Вера с этим Павлом Жировецким. Вера Григорьевна в жизни его не видела. И не слышала про такого. Да и молод он больно для нее.

Вера расхохоталась. Лена тоже.

– Да, кстати, ты представляешь, Ленчик, наш другой попутчик, этот невзрачненький, инженерского вида, так он зам у моего третьего бывшего.

– Что?! – воскликнула Лена с округлившимися глазами. «Вот это да, – промелькнуло у нее. – Сюда бы шефа или Равиля».

– Ага, – продолжала Вера как ни в чем не бывало. – Вы-то быстренько ушли из вагона, а мы почему-то задержались. Выхожу – хрен-блин! – Константин Павлович собственной персоной на платформе жирком своим потряхивает. Я уже рот открыла, чтобы заорать что-нибудь – ну ты меня знаешь, – а он мне быстренько так подмигнул, чтоб не показывала виду. Я опешила, но рот закрыла и удалилась.

Мысли вихрем проносились в голове у Лены. Значит, Вера не знала, что Сергей Куприянов работает на Окорока? Появление Романова оказалось для нее неожиданностью? Или все-таки…

– Выходит, Окорок – ваш бывший муж? – пробормотала Лена.

– Ты с ним знакома? – в свою очередь удивилась Вера.

– Так, пересекались…

– А где, если не секрет?

– Ваш бывший муж арендует площадь у моего начальника для своего колбасного производства.

– Тесен мир, – заметила Вера Григорьевна.

Молодая женщина кивнула. Вера же спросила, не встречала ли Лена раньше их попутчика Сергея. Та покачала головой и добавила, что, может, и пробегал когда мимо, да она просто не обращала на него внимания. И фамилия ей незнакома.

– А на других мужиков смотришь? – усмехнулась Вера. – С хорошим телом, высоких, накачанных, со смазливой рожей?

Лена пожала плечами и подумала: «Я смотрю на тех, на кого велят. На остальных просто нет времени».

– Да, Сережа – мужичонка невзрачненький, – продолжала Вера Григорьевна. – Я и сама всегда видных любила.

«Это Окорок-то видный? – мысленно усмехнулась Лена. – Он просто выделяется из общей массы своими габаритами».

Вернее, мужчины Веры Григорьевны были видными, когда она с ними знакомилась. Потом спивались. Она не знает, почему ей судьбой уготованы алкоголики, но так уж получалось. Первый спился, второй спился… Окорок, правда, не спился, но они с ним быстро разошлись – через полтора года. Однако и Окорок уважает это дело, только ему, видимо, очень много надо. А финн, за которого по расчету выходила, вернее, не по расчету, а потому, что было нужно для дела, – так тот тоже алкашом оказался. Вера уже усомнилась, что нормальные-то мужики вообще существуют, такие, которые не пьют, даже среди Лениного поколения… Верин адвокат, например, может так уклюкаться, что теряет человеческий облик, шофер – тоже, если дать поблажку. Что же происходит с мужиками? Вырождается пол?