Рядом с огромной яхтой шныряли казавшиеся крошечными прогулочные катера, парусные яхты и моторные лодки, которые буксировали воднолыжников, оставлявших за собой огромный шлейф сверкающих на солнце брызг.

Стефани, резко развернувшись, вошла внутрь помещения и направилась к стойке портье.

— Доброе утро, мисс Уилльямс, — приветствовал ее стройный испанец за стойкой.

— Доброе утро. Какой чудесный день сегодня.

— Да, мисс Уилльямс. Действительно чудесный. Море отличное.

— Поэтому я и хотела бы прокатиться на лодке.

— Конечно, мисс Уилльямс. Могу предложить вам парусник. Сегодня как раз хороший ветер для начинающих. Или, может, вы хотите что-нибудь побольше?

Стефани покачала головой.

— Нет, я не люблю полагаться на ветер. Мне нужна моторная лодка. На весь день.

Она решила подождать до полудня, когда солнце будет в зените, а доставка продуктов с берега на яхту уже закончится.

Солнце палило вовсю. На Стефани была соломенная шляпа и свободная шелковая рубашка поверх купальника, сандалии без задников. На руке висела соломенная сумка с едой.

В конце деревянного пирса ее уже поджидала шестнадцатифутовая «Рива». Там же был и престарелый жиголо, грудь которого украшали сразу четыре золотые цепочки и медальон.

— О! Прекрасная смелая американка мисс Уилльямс, — приветствовал ее жиголо с шутливой торжественностью.

Подчеркнуто игнорируя его, она бросила соломенную шляпу в лодку и стала отвязывать веревку. Веревка была толстая, и узел не поддавался. Стефани сломала ноготь.

— Черт! — в сердцах ругнулась она, отдергивая руку. Он наклонился и ловким движением развязал узел.

— Может быть, это знак, что ягненочку не следует ходить в лес?

— Оставьте меня в покое! — резко ответила Стефани. — Да кто вы, в конце концов? Джимини Крикет из Марбеллы?

Он моргнул.

— Джимини? Извините, я не понял.

Стефани улыбнулась.

— Совесть Марбеллы. Может, вы совесть Марбеллы? Совесть бессовестного курорта?

— Возможно, — тихо ответил он. — Я просто пытаюсь быть вам другом. — Он все еще держал в руках конец веревки.

— Тогда вы напрасно тратите время. — Спрыгнув в лодку, Стефани обернулась к нему. — У меня нет друзей, Господин Без Имени.

— Тем более имеет смысл прислушаться к моим словам, мисс Уилльямс. Видите ли, некоторые люди не очень… как вы это называете? Приятные?

— Да что вы говорите! — Теперь они смотрели друг другу прямо в глаза. — Вы это из собственного опыта знаете?

— Я хочу сказать вам, мисс Уилльямс, что богатые люди бывают разные. А очень-очень богатые… — Он посмотрел на яхту. — Это особая порода.

— Киньте мне веревку.

— Очень хорошо. — Он кинул веревку в лодку. — Но я советую вам быть осторожной, мисс Уилльямс. Очень-очень осторожной и осмотрительной.

В этот момент взвыли двигатели стоящего неподалеку вертолета. Оба посмотрели в сторону яхты. Вой двигателей усиливался — и вот гигантская металлическая стрекоза поднялась в воздух.

Стефани взглянула на часы. Ровно двенадцать. Она кивнула. Да, распорядок дня на этой яхте соблюдается поистине с немецкой пунктуальностью.

— Мисс Уилльямс…

Она включила зажигание. Рычание двойного мотора заглушило его голос.

— Мисс Уилльямс! — опять крикнул он.

— Адье, амиго! — крикнула она через плечо и нажала газ. Моторы взревели, и лодка рванулась вперед. Шляпа, подхваченная встречным ветром, улетела за борт Стефани оглянулась. Жиголо поймал шляпу и теперь, стоя на пирсе, размахивал ею. Как бы посылая ему прощальный привет, Стефани включила полную скорость. Нос лодки задрался вверх. Стефани улыбнулась. Пора приступать к делу.

— Идиот! — прошипел мужчина, увлекая испанца в декоративные джунгли, — почему ты дал ей уйти?

— Прекрати, — прохрипел жиголо, пытаясь избавиться от руки, сжимавшей его шею. — Ты меня задушишь.

Человек разжал пальцы. Испанец, хватая ртом воздух, оступился и налетел на кактус. В его глазах сверкала ненависть.

Человек, похоже, не обратил на это никакого внимания. Скрипнув зубами, он сжал в бессильной ярости кулаки. Затем несколько раз глубоко вздохнул, видимо, чтобы успокоиться.