Она остановила автомобиль на краю дороги и выбралась. Запрокинув голову, взглянула на крону дерева, наклонившегося над дорогой. Да, определенно, отсюда можно было начинать пеший поход.

И нужно было. Кайндел, поколебавшись, сняла кобуру с пистолетом, положила на переднее сиденье, оставив при себе только нож.

– Не положено. – Боец, сидевший на заднем сиденье автомобиля, впервые за все время путешествия открыл рот. – Возьми оружие.

– Мне оно не нужно.

– Как ты можешь это знать?

– Не нужно.

– Я тебя без оружия не отпущу. Не имею права.

Девушка вздохнула и послушно повесила кобуру обратно.

– Как скажешь.

И побрела в лес. На ходу вытащила мобильный телефон, отключила звук – выключать его вовсе ей запретили. И, проведя по бокам, чтоб проверить, не забыла ли чего, чуть прибавила шагу. Лес здесь был довольно густой, смешанный, папоротники касались плеч, а там, где их разлапистые ветки расступались, на густом покрове старых сосновых игл лежали продолговатые листья ландышей. Здесь их явно некому было обрывать. Следы человеческого присутствия не бросались в глаза, и уже поэтому ей здесь очень нравилось. Это не считая того ощущения сродства, которое будила в ней здешняя энергетика.

Воздух был сладостным, чистым, с легкой горчинкой, которую дает аромат хвои и смол. Ветер дул с озера, но, продираясь сквозь деревья, наполнялся запахами леса. На мгновение она ощутила себя совершенно свободной и от обязательств, и от обязанностей. Мелькнуло в голове, что здорово было бы, взяв только самое необходимое, отправиться в путь. Магией она прокормила бы себя и защитила, и сколько всего увидела бы и почувствовала на пути к неведомой цели…

А потом девушка ощутила на себе взгляд. Остановилась, подняла голову, вглядываясь в кроны деревьев и кусты впереди. В воздухе коротко свистнула стрела, но воткнулась не сакраментально прямо перед ней, а почти в трех полных шагах. Однако и это уже показалось ей малоприятным, она рефлекторно отшагнула назад и, осознав, что ей ничего не угрожает, махнула рукой.

– Слушай, прекращай, а! Это только в книжках выглядит красиво. А по жизни – не очень.

Молодой человек, выбравшийся из густой зелени, выглядел изрядно смущенным. Чему тут удивляться – по всем законам жанра ему следовало спрыгнуть с ветки дерева, причем спрыгнуть легко и непринужденно. Однако окружающие сосны и березы мало располагали к тому, чтоб по ним лазить, да еще и с луками. Поэтому прятаться пришлось в кустах. То есть совершенно неромантично.

Кайндел выдернула из земли стрелу и бегло осмотрела наконечник. Он, вне всяких сомнений, был откован вручную, в кузне, а вот основание этого наконечника, украшенное мелким камушком, ее заинтересовало. Впрочем, в этом оружии и раньше чувствовалась магия. А теперь и гадать-то нечего, и так понятно, что камешек вставлен именно ради того, чтобы проще было положить на стрелу атакующие чары.

Ну и красиво, разумеется.

– Кто ты и что здесь делаешь? – властно спросил незнакомец, поднимая лук. Вторая стрела была как бы невзначай направлена в ее сторону – намек, впрочем, вполне понятный.

Она внимательно рассматривала его. Возраст лучника трудно было определить, это могло быть все что угодно, от восемнадцати до тридцати. Худощавый, узкоплечий, с длинными ногами и пальцами на узких кистях, не сказать, что красивый, не сказать, что уродливый. Коротко остриженные волосы отрастали, свисая на лоб неровной бахромой. У незнакомца были крупные, ясные глаза под тонкими бровями. И какое-то чувство возникло у Кайндел. Определить его она смогла только одним словом – «родственность».

Похоже, у молодого человека возникла та же мысль – он опустил лук и посмотрел на девушку, слегка сдвинув брови.

– Меня зовут Аэда, – представилась она. – Честно говоря, я пришла посмотреть, что это меня сюда тянет, как муху на мед.

– Мух тянет на другую субстанцию, менее аппетитную, – проворчал он, ловко убирая стрелу в колчан, висящий на поясе. Убрал, не глядя – в этом чувствовалась привычка и мастерство. – Рад видеть еще одного собрата… Э-э… Сосестру… Как это вообще говорится?

– Увы, у этого слова нет женского варианта. Обычный пример половой дискриминации, – улыбнулась она. – Если надо, я тут на деревце свое оружие повешу.

– Не обязательно, – отмахнулся он. – Пойдем. Хочешь посмотреть, так посмотришь. Думаю, Элейна с радостью познакомится с тобой. Ну и остальные наши.

– А здесь много уже сформировавшихся альвов?

– «Уже сформировавшиеся альвы», – со вкусом повторил парень. – Отличный термин… Нет-нет, не обидела, просто понравилось. Как изящно сформулировано. И ведь точно!.. Да, кстати. Меня зовут Раймор. Идем.

Кайндел с удовольствием последовала за ним в глубь леса.

– А что, толкиновский Квэнья больше не в моде?

– Ну у кого как, – охотно отозвался Раймор. – Многие и по сей день балуются. У большинства наших девушек имена квэнийские. Эльфовские. Но я лично его учить не собираюсь. Мне, честно говоря, просто банально лень. Ну сама посуди, ведь с такой же долей осмысленности можно учить норвежский, ведь скандинавские альвы – они тоже альвы.

– Согласна. Норвежский учить даже полезнее, потом можно будет пообщаться с тамошними альвами, обменяться опытом. Сама я по-квэнийски знаю только одно слово.