Шрифт:
Да, родина важнее! Сейчас надо добраться до Барди, поговорить с ним и понять, что делать дальше. В конечном итоге — есть масса способов остановить этих недоумков. По Вашингтону рыщет свора репортеров в поисках жареного, стоит только намекнуть одному из них — без указания фамилии — о достигнутых договоренностях, как начнется такой скандал, что про все договоренности придется забыть раз и навсегда. Можно будет намекнуть на кое-что другое — на делишки Нолана, Уайта и Мисли, на их шалости с инсайдом [148] . Тогда они и вовсе попритихнут, у них голова будет забита другим. Надо будет спасать свою подпаленную шкуру, а не вступать в противоестественный союз с Россией. Да, очень правильное слово — противоестественный. Никак иначе этот гипотетический союз назвать нельзя.
148
Инсайд, инсайдерская информация — зарабатывание денег на фондовом рынке с использованием информации, ставшей известной по должности. Пример такой — министр обороны покупает акции какой-нибудь фирмы, а потом эта фирма вдруг выигрывает оборонный контракт. И это еще цветочки, а ягодки бывают, когда министр обороны продает взлетевшие акции, а потом по тем или иным причинам контракт этот достается другой фирме. В отличие от России, в САСШ за инсайдом следят очень строго, и использование инсайдерской информации при работе на бирже — одно из самых популярных оснований для привлечения к ответственности, в том числе и к уголовной, сильных мира сего.
И с этой жизнеутверждающей мыслью Пол Крейг как следует надавил на акселератор, спеша на встречу.
Трагедия случилась на Сто двадцать четвертой дороге, почти рядом с Джордж Вашингтон Мемориал Парквей. Дорога там узкая, две полосы всего, извилистая и опасная, мало кто ее знает и мало кто по ней ездит. Если ехать по ней в сторону Джордж Вашингтон, то по правую руку от вас будет поросший лесом холм, а по левую — низенькое ограждение, деревья и овраг, дорога проложена по склону холма и изобилует опасными поворотами. Крейг знал дорогу плохо, но торопился и ехал со скоростью примерно шестьдесят миль в час, когда на одном из поворотов ехавший впереди его «Кадиллака» автомобиль начал резко тормозить. Крейг суматошно крутанул руль вправо, пытаясь обогнать тормозящего придурка, — и в этот момент… он даже не понял, как там оказался синий «Шевроле», как эта машина очутилась справа от него и он этого не заметил. Предпринимать что-либо было поздно — «Кадиллак» и «Шевроле» ударились бортами с глухим стуком, «Кадиллак» мотнуло влево, а «Шевроле» вправо. Проломив символическое, давно устаревшее заграждение, с душераздирающим скрежетом разрываемого металла «Кадиллак» рухнул вниз. Последнее, что запомнил в своей жизни заместитель госсекретаря САСШ Пол Уильям Крейг, — стремительно летящий на него толстый ствол дерева, покрытый серой, шершавой корой.
Автомобиль, который вдруг начал тормозить перед «Кадиллаком», остановился чуть дальше по дороге от места аварии. «Шевроле» исчез, и преследовать его никто не собирался.
Со стороны водителя опустилось стекло, и рука выставила на крышу небольшую, похожую на перевернутое ведро, только меньшего размера, полицейскую мигалку, сразу же полыхнувшую синими всполохами беды. Детективы, как правило, ездили на гражданских машинах и только при необходимости ставили на крышу такую мигалку.
— Иди посмотри…
Недовольно ругаясь последними словами, один из пассажиров машины побежал к тому месту, где ограждение на трассе было проломлено. Второй проводил его взглядом, затем снял с приборной панели микрофон.
— Центральная, я два-тринадцать. Нахожусь на Сто двадцать четвертой, рядом с Джордж Вашингтон. У нас тут — десять-пятьдесят три [149] , машина проломила заграждение и упала с обрыва.
— Два-тринадцать, я Центральная, вас поняла. Есть ли пострадавшие?
149
Десять-пятьдесят три — полицейский код, используемый при переговорах по рации. Дорожно-транспортное происшествие.
— Центральная, машину не вижу, она упала с обрыва. Напарник пошел посмотреть. Вышлите санитарную машину.
— Два-тринадцать, вас поняла. Высылаю санитарную карету.
Положив микрофон, человек, который выставил на крышу мигалку, молча посмотрел на подбегающего к нему напарника.
— Ну?
— Готов.
— Точно готов?
— Точно. Мозги на капоте.
Человек улыбнулся. Снова взялся за микрофон.
— Центральная, я два-тринадцать. Дополнительная информация — один пострадавший, белый мужчина. «Скорая» не нужна, пришлите кого-нибудь из офиса коронера.
Полиция в Вашингтоне работает быстро, полицейских машин много, и полицейские очень мобильны. Не прошло и десяти минут, как рядом тормознул черно-белый крейсер дорожной полиции, из него выбрался дородный, похожий на престарелого боксера-тяжеловеса полицейский, на груди у которого была надпись «Джейд».
— Мюллер. Ты-то тут как оказался?
— Хотел кое-что купить. Заодно пообедать. Решил проехать коротким путем, вот, обед насмарку.
— Сейчас…
Джейд сунулся в машину, вытащил два толстых «кинг-бургера». У него с собой всегда было что-то съестное.
— На, подкрепись.
— Спасибо. А где напарник твой?
— Отстранили. Козлы…
— Вот как?
— Да. Врезал дубинкой одному гаду, который отказывался проходить тест на опьянение и размахивал руками, а у того лапа наверху оказалась. Мать его!..
Мюллер передал один из бургеров напарнику, но тот есть не хотел, положил на крышу машины рядом с мигалкой.
— Что там?
— Не смотри, если не хочешь расстаться с завтраком, — предупредил Мюллер.
— Ты прав… Спасибо за совет.
Полицейские всегда обладали долей здорового цинизма — иначе на этой безумной работе просто не выжить. Иногда не выдерживали и они.
Тяжелый внедорожник остановился прямо рядом с ними, поползло вниз черное, тонированное стекло.
— Офицеры, нужна помощь?
Мюллер улыбнулся.
— Нет, спасибо, сэр. Проезжайте, скоро эту дорогу перекроют.
Водитель внедорожника послушно нажал на газ.
Джейд покачал головой.