Шрифт:
Юра ткнул в сторону коробки.
– Оттуда! Я сам поразился. До сих пор не видел у тебя столь роскошных прикидов!
В процессе разговора Шумаков вытаскивал из коробки фиолетовый балахон со стразами, лифчик, смахивающий на гамак, шаль истошно зеленого цвета и прочие изыски.
– Полушалочек угарный, – заявила Зоя.
Я поспешила откреститься от шмоток.
– Это не мое.
– На коробке написано «мама», – заявил Юра.
– А там «папа», – ткнула пальцем в другой ящик Зоя, – еще вижу «Макс». Вспарывай их, ребята!
Юра начал открывать одну коробку, я быстро справилась со второй и вытащила на свет несколько непромокаемых комбинезонов, поводки, миски и пожеванные резиновые игрушки.
– Используя метод дедукции, могу определить хозяина, – загремела Зоя, – у комбеза четыре ноги. Учитывая, что люди, как правило, не разгуливают на четвереньках с ремешками вокруг шеи, не вылизывают металлические плошки и не забавляются с пищалками, смело делаю вывод: Макс – это пес.
– Лабрадор, – добавил Юра.
Я не упустила возможности поспорить.
– Немецкая овчарка.
– Ротвейлер, – изменил свое мнение Юрасик.
– Нет, – уперлась я, – алабай.
– Риджбек! – воскликнул Шумаков.
– Аргентинский дог, – не осталась я в долгу.
– Эй, вы не о том, – перебила Зоя, – на вашем месте я задала бы другой вопрос.
– И какой же? – заинтересовалась я.
Зоя обвела рукой скопище картонных коробок.
– Если здесь чужие вещи, то где ваше шмотье?
– Разумно, – согласилась я и повернулась к Юре, тот схватил телефон и заорал:
– Контора по переезду? Вас беспокоит Шумаков. Вы… о… а… и… у…
Закончив петь гласные, Юрасик торжественно сказал:
– Уно моменто!
Я, словно загипнотизированная, наблюдала, как он опять терзает трубку.
– Здрасте. Можно Шунакова? Я Шумаков! О… а… и… у… э… аха… ну-ну… отлично… Шикарно… Через сколько? О… а… у… э…
– Утрамбовывай барахло назад, – приказал Юра, запихивая сотовый в пиджак.
– Йес, босс! – ответила я. – Не сочти за труд, расскажи своим вассалам, что случилось?
Юра со вкусом чихнул, Фердинанд, мирно дремавший на куче тряпья, подскочил над импровизированной кроватью и предпочел удрать из комнаты.
– В день нашего переезда у фирмы было несколько заказов, – запыхтел Юра, толкая коробки в коридор. – Я Шумаков, фамилию вписали в бланк, а сверху положили квитанцию от Шунакова.
– Можешь не продолжать, – заржала Зоя, – вещички Шумакова оказался у Шунакова, и наоборот.
– Ага, – выдавил Юра, пытаясь справиться с очередным ящиком. – Шунаковы живут близко. Его зовут Коля, он сюда едет на машине, в ней наши шмотки, водитель поможет их втащить и загрузить чужие. Совершим ченч.
– Так чего стоим, кого ждем? – пробасила Зоя, легко подняла самую здоровую коробку и словно пылинку понесла ее к лифту.
Благодаря силе и неутомимости Зои мы спустили к подъезду весь багаж Шунаковых. Слава богу, сегодня в столице явственно запахло весной, весь день грело солнышко, вечером не было дождя, и рядам коробок на тротуаре не угрожали ни грязь, ни вода.
– Где машина? – нетерпеливо спросила Зоя.
– Думаю, нужно ждать грузовик, – вздохнула я.
– «Газель», – отрезал Юрасик.
Я раскрыла рот, но тут весьма вовремя вспомнила девятнадцатое золотое правило счастливого брака: «Всегда соглашайся с мужем, говори ему: «Да, любимый» и поступай по-своему». Если супруг удивится, скажет, например: «Секундочку, я велел покрасить стены в серый цвет, а не в желтый», мигом покажи ему блокнот и озабоченно ответь: «Солнышко, я всегда записываю твои приказы, сам знаешь, у женщин памяти нет. Вот, зафиксировала: солнечный».
Я решила от теории перейти к практике.
– Да, любимый, «Газель».
Вопреки обещаниям пособия Юра не успокоился. Наоборот, его озадачала моя покорность. Но тут Зоя закричала:
– Приехал!
Мы с Юрой повернулись. У тротуара парковался черный блестящий автобус с затонированными стеклами, одно из которых украшала белая надпись «Путь наверх».
– Ущипните меня, – попросил Юра, – это же…
– Катафалк! – заорала Зоя.
Я попятилась к двери. Кто-то из соседей умер, вот уж некстати мы выставили коробки! Пока я панически соображала, что делать, похоронные дроги застыли у бордюра, водитель высунулся из окна и спросил: