– Я знаю... И я подозреваю, какие выводы ты мог из этого сделал. Кстати, я тоже могу сделать о себе подобные выводы. Как говорит моя мама, я засиделась в девках, - хмыкнула девушка.
– Но могу тебя заверить, его светлость совершенно не мой тип.

Произнеся это, Риннэлис раскрыла тубус и вытащила бумаги.

– О боги... Да тут такое ощущение что каждый второй Рысь здесь злоумышляет против Третьего лорда каэ Орона. Видимо, он многих успел достать.

– Судя по тому, что я знаю о каэ Ороне, а знаю я о нем, как ты сама понимаешь, не мало, это его стиль жизни: запугивать и доставать всех. Мне это кого-то очень сильно напоминает...

Сестра насмешливо сощурилась и фыркнула.

– Считаешь, я... похожа на Третьего лорда?
– изумилась Ринэ.

– В некотором роде да. Поэтому вас нельзя оставлять с глазу на глаз. Прибьете друг друга и не заметите.

Сестра забавно поморщилась и поинтересовалась:

– Это необходимо рассматривать как комплимент или изысканное оскорбление?

– Как сама пожелаешь, дорогая, - пожал плечами кахэ.
– Думаю, нам лучше обсудить политическую ситуацию в клане оборотней, а не искать пять отличий между тобой и каэ Ороном.

Через десять минут вошедший Сэн каэ Верр наблюдал возбужденно споривших на тему политики оборотней и строящих какую-то хитрую схему при помощи подручных вещей брата и сестру.

– Завтрак подадут через четверть часа, - растеряно пробормотал он, услышав очередной "восторженный" эпитет в адрес младшего правителя клана.

– Ларо Сэн, а вот как вы к его светлости относитесь?
– неожиданно спросила своего "няня" Ринэ.

– Как должно относиться к лорду, - удивленно ответил он.
– С почтением.

– А много тех, кто без почтения?
– поинтересовался Риэнхарн.

Каэ Верр только развел руками.

Стало быть, злоумышлять против каэ Орона действительно могут очень и очень многие.

– Итак, у нас как минимум двадцать агентов короля разной степени паршивости плюс одному богу известно, скольких еще предстоит выявить...
– подвела итог Риннэлис.

– Семь имеют доступ к секретной информации, - продолжил Риэнхарн.

– Трое состоят в свойстве с каэ Оронами, - закончила девушка.
– А Эролу достался не самый плохой монарх.

Да, Генрих Эролский отличался и умом, и хваткой, и целеустремленностью. Идеальный монарх, достаточно разумный и в меру жестокий. Тем приятнее будет обойти его.

– Э... Линх, как ты?
– спросил у кузена Раэн.

"Как-как? Паршиво. Хотя с утра было на порядок хуже".

– Терпимо.

Линх уже в полной мере пришел в себя, насколько это вообще возможно было в его случае. Приворот с грехом пополам удалось загнать поглубже в себя, чтобы тот не заставлял делать глупости, но не больше. Эта мерзость все еще была в нем и избавления не предвиделась.

"Боги, извращение какое... Человек. Это человек. Пусть и женского пола, но это же ничего не значит... Некрасивая стерва. Хотя... Пожалуй, глаза у нее... милые. Хм. Что?..."

Хотелось как следует напиться, но ночью его ожидало общение с еще одной очаровательной дамой и желательно в этот момент пребывать в трезвом и ясном уме. Так что лорд только чинно тянул бокал красного вина.

– Что ты планируешь сделать с ларэ Тьен?
– не отставал Раэн.

Ему непонятно, что обсуждать человечку лорду неприятно?

– Пусть отправляется куда подальше со своим новоявленным братцем, чтоб демоны побрали и его и весь его род. Я не знаю, как отреагирую на ее смерть и уж тем более не знаю, что сделаю, если убью ее сам. Кахэ всегда отличались крепостью своих чар. Излишней крепостью, надо сказать.

Раз не убил ее, пребывая полностью обращенным и не контролируя собственный разум, то уже теперь точно не сумеет отправить ее на тот свет. Колдовство южан защитило ее почище Аэна и будет защищать впредь. Линх каэ Орон не представляет для бывшего дознавателя ни малейшей опасности, а сам лорд обречен жить, с душой разорванной на двое.

И самое мерзкое, что ему сейчас хочется ее увидеть.

– Линх. Ты о чем задумался?
– настороженно спросил у родича Раэн.

Сказать? Или нет? Нет. Уже лучше умереть, чем такой позор.

– Иди ты... отсюда заниматься своими делами, - удержался от ругательства лорд.
– Заодно пойди посмотри, что творит любовь всей моей жизни.

– Что?
– опешил оборотень.

– Что слышал! Грамотно, зараза, приворожила, - прошипел Линх и со всего маха запустил хрустальный бокал в стену. Разбился тот с мелодичным хрустальным звоном и искрящиеся осколки рассыпались по полу.