Она почти подошла к воротам, как ее окликнули. У самой крепостной стены на маленьком коврике сидел седобородый старик, одетый в яркий, расшитый золотыми и серебряными нитями шелковый халат. На голове его красовался большой белый тюрбан.

«Купец. Заморский, – подумала Василиса. – Хотя вряд ли, никаких товаров рядом не видать. Скорее всего очередной обманщик, а впрочем, какая разница?»

– Постой, луноликая, посмотри сюда! – воскликнул старик и протянул ей живописный портрет. – Это принц тридевятого царства. От тебя без ума; ни есть, ни пить, ни спать не может. На глазах чахнет. Меня прислал тебя сосватать, а не то совсем, взаправду, помереть обещал. И будем мы тогда, сиротиночки, слезы горькие лить да думать, что нам с добром нашим делать. А у нас его навалом. Чес-слово: как навалили, так оно и лежит, добро это.

– И то правда, давно пора замуж. Какая разница: этот принц, тот принц, все едино, – кивнула красавица. – Пошли, батюшке тебя представлю.

Старик неожиданно засуетился:

– А вот это без надобности. Ты сама ему скажи, а я тебя тут подожду. Выйдешь, и мы вместе отправимся в тридевятое царство. – И он сунул ей в руки портрет. – Отцу покажи, чтобы не осерчал понапрасну. Да смотри не забудь на словах передать, что принц молодой, красивый и богатый.

Царевна равнодушно согласилась:

– Ну жди, если хочешь, – и вошла в городские ворота.

Санька поднялся с пола:

– Не к добру сон.

Он решительно надел колечко на палец, закрыл глаза и громко проговорил:

– Хочу оказаться в царстве Берендея, а еще лучше – рядом с Василисой.

Однако на этот раз не произошло ничего необычного; никаких рывков или толчков, никакой потери памяти, даже не закружилась голова. Звуки – и те не изменились; криков соседей, правда, не было слышно, но вот вода с пропускающего на кухне крана все так же капала и действовала на нервы.

«Не сработало, наверно, плохо сосредоточился, – подумал Санька и резко передернул плечами, ему почему-то стало холодно. – Ладно, сделаем маленький перерыв. Для начала поставим чайничек».

Он открыл глаза, собираясь пойти на кухню перекусить, и замер: вместо комнаты он очутился в каком-то глубоком колодце. Этакий каменный мешок. Ни дверей, ни окон, ничего; лишь одно вкопанное посередине длинное, заостренное бревно, пикой уходящее вверх. Стены, выложенные из плотно подогнанных камней, не имели ни малейших трещин, и вскарабкаться по ним вверх было невозможно. Эту «приятную» обстановку дополняли несколько скелетов, валявшихся на полу в самых живописных позах. Сырой, затхлый воздух. Гробовую тишину нарушали только звуки капающей воды, но на испорченный кран это не походило.

– Вот так номер, – пробормотал парнишка, усаживаясь на пол. – Называется, приехали. Станция конечная, всем на выход. А где указатель?

Он разжал пальцы; колечко было на месте, и это успокаивало. Теперь предстояло выяснить, где это он.

– Так, первым делом нужно выбраться отсюда на свободу. Как там кот-то говорил? «Если очень захотеть»? Ладушки. Лучше всего выйти в лес, а там видно будет.

Санька отступил на шаг назад, а затем решительно двинулся вперед. Упругая волна на миг сжала его и тут же отпустила; яркий свет ослепил паренька. А когда он снова смог видеть, то обомлел от неожиданности.

Он понял, что попал совсем не туда, куда намеревался; вместо весело шумящих от ветра деревьев перед ним появилась маленькая комнатушка, посреди которой за простым, грубо сколоченным столом сидели два человека. Одетые в короткие рубахи из неокрашенного сукна и такие же штаны, они походили бы на работников или слуг, если бы не свирепые лица да груда оружия, сваленная в углу. Возможно, это были солдаты, но в безлюдном месте их легко было принять за разбойников. Перед ними стояла большая, наполовину пустая миска с жареной рыбой, тарелка с нарезанным крупными кусками черным хлебом и большой глиняный кувшин. Внезапное мистическое появление незнакомого человека повергло их в глубокий шок. Окаменев от ужаса, они стояли, вытаращив глаза, с поднятыми кружками в руках. Они уже успели выпить, и один замер с надкусанным куском, а у второго изо рта торчал рыбий хвостик.

– Всем привет, – промямлил Санька, растерянно оглядываясь. – Приятно подавиться. Прошу прощения, я тут случайно. Маленькое недоразумение. Шел, знаете ли, мимо, а попал почему-то к вам. Направление малость перепутал; со всяким случиться может. Так что откланиваюсь, до свидания.

Истошный вопль оглушил парнишку.

– Нечистая! – ожил и завизжал один из истуканов. – Сгинь, пропади!

– Да я тут вообще, ничего... – начал Санька, но дверь распахнулась, и в комнату ворвался... человек в серой рясе.

– Батюшки, монах! Серый Орден! – ахнул Санька. – Каким ветром меня сюда-то занесло? Скорее уносить отсюда ноги, пока голова цела.

Он начал медленно пятиться назад и попытался снова заскочить в стену. Но не тут-то было. От волнения он никак не мог сосредоточиться на своем желании.

В отчаянии он ринулся к выходу, пытаясь вырваться из этой западни, но потрясенно остановился: на него уставилась встревоженная физиономия Хряка, самого большого в этом мире Санькина врага.

Увидев богатыря, живого и невредимого, советник поначалу в ужасе отпрянул назад, но быстро пришел в себя и, завопив истошным голосом: