Кто-то прикоснулся к моей руке.

– Честно говоря, вчерашняя история с сигнализацией – худшее, что случалось со мной в суде, – произнес Шерман, наклонившись ко мне через плечо Юки. – Вряд ли Бройлз все подстроил, однако не удивлюсь, если это он отключил шнур.

– Ты шутишь?

– Я ничего не утверждаю, но сейчас нам надо компенсировать ущерб. Представить дело в ином свете и внушить суду следующее. Во-первых, этот паренек – жуткий тип, даже в инвалидном кресле; а во-вторых, ты – отличный коп.

– Не волнуйся насчет своих показаний, – добавила Юки. – Когда готовишься заранее, речь звучит ненатурально. Просто расскажи им, что произошло. Услышишь трудный вопрос – держи паузу и думай. Главное, не делай виноватое лицо. Ты хороший полицейский, и пусть все это осознают.

– Ладно.

Зал постепенно заполняли зрители в мокрых плащах, они толпились в проходах и стряхивали брызги с зонтиков. Вскоре появилась команда обвинения и с грохотом поставила на стол свои портфели. Бройлз приветствовал нас вежливым кивком, почти не скрывая радости. Еще бы, он чувствовал себя в своей стихии. Спутниковое телевидение, толпы журналистов. Все хотели пообщаться с великим адвокатом.

Краем глаза я заметила, как Бройлз жмет руку Эндрю Кэйботу и целует в щеку его супругу. Он даже помог сиделке подкатить кресло Сэма. Этот человек действительно управлял всем – так, может, и вчерашним трюком тоже?

– Хорошо спал, Сэм? Молодчина! – ободряюще бросил Бройлз клиенту.

На мой взгляд, кошмар только начинался. Звук всасываемого через трубку воздуха, жестоко и неумолимо напоминавший о моем поступке, действовал на меня так угнетающе, что я сама едва могла дышать.

Внезапно дверь распахнулась, и двенадцать «добропорядочных граждан» в сопровождении трех дублеров прошествовали через зал и заняли свои места. Через минуту появилась судья, державшая в руках бумажный стаканчик с кофе, и заседание объявили открытым.

Юки Кастеллано, спокойная, собранная и симпатичная в серо-голубом костюме, вызвала первого свидетеля – полицейского диспетчера Карлу Рейз. Расспросив о служебных обязанностях Карлы, она перешла к ее дежурству в ночь десятого мая. Затем Юки прокрутила запись наших радиопереговоров во время гонки: четыре с половиной минуты громких выкриков с названиями улиц и ответные возгласы из патрульных машин.

Неразборчивые обрывки фраз, перемешанные с треском и помехами в эфире, сразу перенесли меня в тот драматичный вечер, когда мы мчались по полутемным улочкам, преследуя подозреваемых в черном «мерседесе».

Чуть позже с пленки раздался голос Джейкоби, вызывавшего «скорую помощь» для двух пассажиров в разбитой машине, – и вдруг его оборвали короткие хлопки выстрелов. От этих звуков я буквально подскочила на месте. Мои руки покрылись потом, а тело начала колотить дрожь.

Еще через секунду я услышала свой слабый голос: «Нападение на полицейских. Жертвы среди гражданских лиц…»

Карла Рейз с тревогой отозвалась: «Лейтенант, с вами все в порядке? Ответьте, Линдси».

– Я думала, мы ее потеряли, – сообщила Карла со свидетельской трибуны. – Линдси у нас очень ценят.

Мейсон задал Рейз несколько вялых вопросов, и Юки вызвала Майка Харта из отдела баллистической экспертизы, который подтвердил, что извлеченные из моего тела пули были выпущены из оружия Сары, а те, что попали в Джейкоби, – из пистолета Сэма Кэйбота.

Бройлз не стал допрашивать Майка, и Юки пригласила Уоррена Джейкоби.

Когда я увидела, как мой старый друг и напарник идет через зал, на глазах у меня навернулись слезы. Он очень похудел, и ему с трудом удавалось держаться на ногах. Морщась от боли, Уоррен кое-как доковылял до свидетельского места и поднялся на трибуну.

Юки дала ему прийти в себя и выпить стакан воды. Затем она задала Уоррену несколько общих вопросов насчет того, как долго он работает в полиции, в том числе – в отделе по расследованию убийств.

– Детектив Джейкоби, как давно вы знаете лейтенанта Боксер?

– Около семи лет.

– Вам приходилось работать с ней раньше?

– Да, мы три года были напарниками.

– Вы можете вспомнить случаи, когда она применяла огнестрельное оружие?

– Такое иногда случается.

– Как, по-вашему, она действует в критических обстоятельствах?

– Превосходно. Хотя каждый раз, когда выходишь на дежурство, – это уже критические обстоятельства. Никогда не знаешь, что произойдет в следующий момент.

– Детектив Джейкоби, когда вы заехали за обвиняемой вечером десятого мая, от нее пахло алкоголем?

– Нет.

– Вам известно, что она пила спиртное?

– Да. Она сама мне это сказала.

– С какой целью?

– Чтобы я знал, что при желании могу выставить ее из машины.

– Как вы считаете – ведь вы проработали вместе много лет, – в тот вечер Боксер полностью контролировала свои поступки?