– Я нашла Брайана в захудалом отеле в Тендерлойне. Он торговал своим телом. Я угостила его хорошим обедом и вином. Мне удалось вспомнить, что когда-то Брайан мне очень нравился, и он на это купился. Он решил, что мы друзья. Я вежливо попросила объяснить, что произошло. Он сказал, что у него с мальчиками была «романтическая любовь». Представляешь? – Кэроли рассмеялась и постучала сигаретой об алюминиевую пепельницу. – Я пошла в его номер вместе с ним. По дороге купила ему кое-какие вещи: футболку, книгу, всякие мелочи. Как только он повернулся спиной, я накинулась на него. Полоснула ему по горлу его собственным ножом. Брайан даже не понял, что случилось. Он попытался закричать, но я перерезала ему голосовые связки. Пока он корчился в агонии, я выпорола его своим ремнем. Это было здорово, Линдси. Последнее, что он увидел, – мое лицо. Последнее, что он услышал, – мой голос.

В моей памяти снова всплыло лицо «Джона Доу № 24», но теперь рассказ Кэроли превратил его в живого человека. Меня не волновало, было ли правдой все, что она о нем сообщила, – в моих глазах он по-прежнему оставался жертвой, которую казнили без суда и следствия.

Напоследок меня ждало еще одно открытие – насчет надписи «Всем плевать», которую Кэроли сделала на стене номера отеля. В то время надпись мелькала во всех газетах. Десять лет спустя вырезки из газет нашли в коллекции криминальных историй, которую собирала Сара Кэйбот. Они с братом попросту украли эту фразу.

Я перебросила блокнот к Кэроли и протянула ей авторучку. Она взяла ее и гордо вскинула красивую голову.

– Я готова заплатить за то, что сделала для тех детей. Все это – ради них.

– Да, Кэроли. Я слышала твою историю.

– Линдси, кто-то должен был спасти их. Я стала этим человеком. Я хорошая мать.

Мы взглянули друг на друга сквозь сигаретный дым.

– Я разделяю твою ненависть к людям, издевавшимся над невинными детьми, – промолвила я. – Но убийство – нет. Мне никогда этого не понять. Как и то, что ты могла поступить так с Эллисон.

Я шла по мрачной и темной Голд-стрит, пока не увидела большую неоновую надпись «Бикс». Звуки рояля возбуждающе неслись из открытого подъезда, выложенного блестящим кирпичом.

Огромные потолки, сигаретный дым над плавно изогнутыми стойками, мебель красного дерева и отделка в стиле арт-деко – все это напоминало голливудский вариант подпольного ночного клуба времен «сухого закона».

Я обратилась к метрдотелю и узнала, что пришла первой.

Он проводил меня по лестнице на второй этаж и усадил в одну из кабинок – мягких удобных диванчиков в форме подковы, которые возвышались над танцплощадкой. Я заказала себе «Темную грозу» – смесь черного рома с имбирным пивом – и прихлебывала ее до тех пор, пока не увидела лучшую подругу.

– Эй, я тебя знаю! – воскликнула Клэр, усевшись рядом и заключив меня в объятия. – Ты та девчонка, которая раскрыла кучу убийств, даже не попросив о помощи своих друзей.

– И выжила, чтобы обо всем этом рассказать.

– С большим трудом, как мне говорили.

– Постойте! – перебила Синди, скользнув в кабинку с другой стороны. – Я тоже хочу послушать. Ты не против, если мы превратим это в репортаж? Например, в эксклюзивное интервью от признанного аса-детектива?

Я чмокнула ее в щечку.

– Обсуди это с нашей пресс-службой, – сказала я.

– Вот зануда! – рассмеялась Синди, ответив на мой поцелуй.

Клэр и Синди заказали себе экзотические напитки, которыми славился бар, и через несколько минут к нам присоединилась Юки, приехавшая из офиса. Она по-прежнему была в строгом деловом костюме, но в ее смолисто-черных волосах теперь пылала одна яркая красная прядь.

Нам подали устрицы и креветки-фейерверк, и официант подкатил особый столик, на котором был сервирован тонко нарезанный бифштекс по-татарски. Пока на столе расставляли блюда и напитки, я сообщила о том, что произошло в круглом доме на холме.

– Я чуть не спятила, увидев там собственную подругу, – добавила я. – Оказалось, все это время она меня дурачила.

– Что заставляет усомниться в твоей интуиции, – вставила Клэр.

– Верно. Сестру она тоже обманула.

– Думаешь, Кэроли нарочно за тобой приглядывала, зная, что ты расследовала убийство Брайана Миллера?

– Скорее всего. Держи друзей близко, а врагов – еще ближе.

Юки провозгласила тост:

– За «Джона Доу номер двадцать четыре»! Его дело закрыто!

– Дело закрыто! – подхватили мы и звонко чокнулись бокалами.

Потом мы заказали филе из морского ангела, жареного ската со спаржей, спагетти с лобстером по-мэнски и ростбиф блэк ангус и, запивая все это изысканным вином, принялись одновременно рассказывать друг другу сразу несколько историй – каждая свою.

Синди работала над статьей о незадачливом грабителе, который написал записку с требованием «упаковать все деньги» на обороте собственной банковской квитанции.

– Он оставил документ на стойке и удрал с деньгами, – продолжила Синди. – А когда вернулся домой, его уже ждали копы. Это будет жемчужиной в моей коллекции «Сто самых глупых преступлений».