– Значит, вы постоянно скитаетесь, – сочувственно произнес Алекс.

– Вот уже восемь лет, – вымолвил Аято. – Прошли вдоль и поперек почти всю планету. Сейчас, наверное, нет людей, знающих о Тасконе больше, чем мы. Меня пугает другое...

Японец снял с пояса флягу, глотнул воды и задумчиво проговорил:

– Отряд непрерывно раскачивает весы истории. Жалкая, ничтожная горстка людей является той гирькой, которая нарушает устоявшийся баланс сил. Это ненормально! Группа прибыла на Асканию месяц назад. А сколько событий уже случилось! Убит высший офицер службы контрразведки, разгромлена банда налетчиков, взбудоражено побережье. И не забывайте, именно мы вступили в контакт с шорки и подтолкнули Эльгера к отправке мирной делегации в Конингар. Отряд значительно ускорил процесс объединения Аскании.

– Звучит логично, – кивнул головой де Креньян. – Но на данную проблему можно взглянуть и с другой стороны. Алан все равно когда-нибудь высадился бы на Таскону. Свободные города вступили бы с арком в сражение

– И потерпели бы сокрушительное поражение, – вставил Тино.

– Не исключено, – согласился маркиз. – Однако спорить на эту тему бессмысленно. Мендон и Бонтон давно грызлись между собой. Война была неизбежной. А что касается шорки, то их вождь и сам давно собирался начать переговоры с властями Аскании. Мы лишь помогли ему.

– И превратили побережье в сущий ад, – произнес самурай. – Теперь люди и мутанты устроят здесь бойню. К сожалению, я стал чересчур болтлив. Мне следовало держать язык за зубами. Утечка информации привела к беспорядкам и пролитой крови.

– Перестань! – вымолвил Жак. – Ты ни в чем не виноват. Рано или поздно асканийские солдаты пришли бы сюда. Подумай лучше о том, сколько человеческих жизней спас отряд. Какая участь ждала людей в захваченных Ярохом городах? Я скажу – ужасная мучительная смерть. Вспомни клонов, мендонцев, энжелцев...

– Справедливо подмечено, – усмехнулся Аято. – Но в этом и заключается главная проблема. Мы сохранили жизнь тасконцам, которые должны были умереть. Грубо нарушив ход истории, двенадцать человек заставили мир двигаться в другом направлении. Почему?

– Вы – избранные! Вы – воины Света! – проговорил Ловаль.

– Ерунда! – довольно резко возразил японец. – Такое объяснение меня не устраивает. Мы обычные, ничем не примечательные люди. Никаких сверхъестественных способностей у членов группы нет. Зубы хищника, стальной клинок и автоматная пуля запросто отправят любого из нас в преисподнюю. И, тем не менее, отряд лезет в самое пекло, невольно вмешиваясь во внутренние дела отдельных городов и целых стран. Кто дал воинам Света такое право?

– По-моему, ты зря ломаешь голову, – не удержался от реплики, растянувшийся на траве Стюарт. – Это случайность, странное стечение обстоятельств. Прежде всего, мы защищали себя и лишь затем местных жителей. Линк Коун с большим удовольствием прикончил бы нас. Про Униму ничего не знаю, моя группа шла по западному маршруту. Зато прекрасно помню Морсвил.

– Что именно? – уточнил француз.

– Штурм сектора чистых, – произнес Пол. – Армия Алана угодила в западню и отступила. Командующий корпусом бросил окруженных солдат на произвол судьбы. Разве тогда Олесь думал об оливийцах? Конечно, нет. Он спасал наши шкуры. Получилось очень удачно. И волки сыты, и овцы целы. К черту высокие идеи! Кроусола надо было убить. Потому мы и заключили сделку с шорки. И перестаньте болтать о последствиях. Плевать на них. Как-нибудь асканийцы с мутантами разберутся.

– Циник, – язвительно заметила Салан.

– Возможно, – сказал шотландец. – Зато я сплю спокойно. В этом мире только человеческая жизнь представляет ценность. Все остальное – чепуха. Вы же сейчас занимаетесь демагогией.

– Пожалуй, – проговорил самурай. – Но ответа на свой вопрос я, к сожалению, так и не услышал. Почему мы являемся той каплей, что переполняет стакан? Совпадение? Вряд ли. Три материка, десятки городов и везде одно и то же. Мы – рычаг, приводящий механизм изменений в движение. Отряд, словно скальпель хирурга, вскрывает на теле Тасконы давно зреющие гнойные язвы. Поиски «Ковчега» лишь причина скитаний. Конечная цель гораздо сложнее. Идет большая игра, и пока группа является слепым орудием в чужих руках.

Воцарилась тягостная тишина. Согласиться со словами японца было нелегко. В мистическую составляющую легенды о войне Света и Тьмы наемники никогда не верили. У видений наверняка есть более простое и разумное объяснение. Восемь лет назад достижения Алана казались землянам божественными, непостижимыми. Теперь они не впечатляют наемников. Нет пределов совершенству. Где гарантия, что на мозг путешественников не воздействует какая-нибудь могущественная галактическая раса? Звучит, конечно, неубедительно, но...

– Кое-что я попробую объяснить, – прервал молчание Храбров. – По мнению Тино многие уцелевшие тасконцы должны были умереть. Наше вмешательство в ход событий дало им второй шанс. С данным утверждением не поспоришь. Но давайте вернемся к началу. А кто мы такие?

– Земляне, – ответил Стюарт.

– Намекаешь на то, что все присутствующие здесь давно покойники, – горько усмехнулся японец.

– Да, – подтвердил русич. – На родной планете нас давно похоронили. На Земле больше нет ни Олеся Храброва, ни Тино Аято, ни Пола Стюарта. Линда неминуемо погибла бы при высадке на Таскону, Олан – от руки властелина пустыни, а Карс и Рона – в сражении с аланскими войсками. Продолжать дальше не имеет смысла. Мы – парадокс истории. Попадая в какую-нибудь страну, отряд разрушает все сложившиеся традиции и обычаи и вызывает цепную реакцию.