Голубка бросила взгляд в сторону холла.

– Ничего больше не говорите здесь.

Бренч поднялся вслед за женщиной на второй этаж. Они прошли по коридору мимо нескольких запертых дверей, не встретив никого по дороге. Наконец она остановилась почти по центру коридора.

Образ Дженны возник в голове Бренча, когда он шагнул в комнату проститутки и увидел ее неубранную кровать. Он быстро отогнал видение.

Дженна подняла голову, пропуская сквозь пальцы набранную в ладони воду и вслушиваясь в звуки, идущие откуда-то от верховьев реки. Голоса. Мужские голоса. Если это Бренч Макколи, то лучше бы ему быть в компании Мендозы, иначе она всадит в него столько стрел, что он станет похож на дикобраза.

Молодая женщина вытерла рот тыльной стороной кисти, отмахнулась от комаров и поднялась на ноги. Голоса не становились громче или тише, и это означало, что мужчины остановились. Оставив гнедого стреноженным, Юджиния стала красться между ивами и тополями, густо росшими по берегам реки Уибер, пока не стала ясно слышать голоса.

Мужчины сидели на лошадях. Их было трое, остановились они на открытом месте на дальнем конце крутой излучины реки. Из своего укрытия в кустарнике Дженна могла хорошо их разглядеть и тут же узнала. Федеральный маршал и его помощник, один приземистый и коренастый, второй высокий и тощий, как скелет. Третьим был Черный Валет Мендоза.

Их слова, доносимые ветром через широкое русло реки, звучали ясно, как журчащая у ног вода.

– Как ты мог подумать, что я обману такого старого сотрапего, [59] как ты, Мигель? – услышала Дженна слова маршала.

– Думаю, это не стало бы большой проблемой для тебя.

– Что ты такое говоришь?

Мендоза усмехнулся.

– Это называется honestidad, [60] мой друг… честность. Если ты действительно хочешь меня отпустить, тебе должна быть от этого какая-то выгода, нет?

Теперь рассмеялся Хендрикс.

– А ты стал умнее. Скажем так: если бы тебя повесили, это помешало бы мне вести некоторые, э-э… дела.

– Дела, да?

Все трое засмеялись. «Немного нервозно», – подумала Дженна.

– Например, касающиеся ограбления поездов? – спросил Мендоза.

– Может быть. – Хендрикс махнул своему помощнику. – Сними с него наручники, Вирдж.

Дженна сощурилась, наблюдая, как Вирджил Годби слез с лошади и хромая подошел к испанцу, чтобы расстегнуть наручники. Мигель говорил правду, он действительно не грабил поезда. А убийства? Маршал тоже повесил их на картежника?

Мигель помассировал натертую кожу освобожденных запястий. Взяв из рук Вирджила поводья, он кивнул Хендриксу.

– Я благодарен тебе, mi amigo.

– Да что там. Мы, старые companeros, должны помогать друг другу, верно?

Улыбка Мигеля, как заметила Дженна, была печальной и смиренной.

– Еще раз спасибо, – сказал он. – Думаю, мы вряд ли увидимся снова.

– Да уж. Это очень сомнительно. Пока, Мигель.

Мендоза резко развернул лошадь и стукнул по крупу тростью. Мышастая пулей понеслась к деревьям. Дженна не спускала глаз с представителей закона, при необходимости готовая выпустить из «старра» пулю сорок четвертого калибра. Хендриксу она не доверяла, а от мертвого Мендозы ей пользы не было.

Хендрикс вытащил оружие и прицелился в спину Мендозе. Маршал выстрелил, и одновременно Дженна нажала на курок «старра». Револьвер дернулся в руке, а грохот двух выстрелов слился в один.

Лошадь Хендрикса пронзительно заржала и упала набок. Вирджил кинулся на землю и стал судорожно оглядываться по сторонам. Дженна выругалась: ей было жаль убитой лошади.

Маршал скатился с трупа животного и трижды выстрелил в направлении Дженны. Когда он по-крабьи бросился в укрытие, молодая женщина хорошо прицелилась и выстрелила еще раз. Хендрикс вскрикнул, револьвер вылетел у него из рук, а потом маршал пропал из виду.

– По другую сторону излучины, Вирдж! – послышался его крик. – Я не дам ублюдку скучать, а ты зайди сзади и достань его. Быстрей!

Дженна не видела ни помощника маршала, ни Мендозу. Она отвечала на выстрелы Хендрикса, а он стрелял часто, это заставляло ее низко прижиматься к земле, и выстрелы приходилось делать наугад. Смесь сильного аромата плодородной почвы и едкого запаха жженого пороха въедалась в ноздри. В ушах звенело от выстрелов собственного револьвера и визга пуль, пролетавших над головой.

Когда наконец все стихло, молодая женщина подняла голову и вгляделась в пространство за блестящей поверхностью воды. Тишина казалась оглушительной после грохота перестрелки. Решив, что маршал, должно быть, перезаряжает пистолет, Дженна стала пробираться сквозь кусты к лошади, намереваясь спастись бегством.

Джент, несмотря на стрельбу, спокойно ждал хозяйку на том месте, где она его оставила. Конь тихонько заржал и стал тыкаться носом в плечо Дженны, когда та подняла поводья и приготовилась прыгнуть в седло.