Джо повел жену по винтовой лестнице, которую освещали лампы, прикрепленные на стенах. Вход в хранилище заграждали огромные бронированные двери на словесном коде. Кодом служили слова, произнесенные на языке Дрекендорфа, которые означали — «Вернуть себе честь».

Войдя в хранилище, Ирена замерла едва дыша. От громадного количества золота и драгоценностей у нее закружилась голова. В свете огней золото и драгоценные камни ослепляли своим блеском.

— Джо, я никогда в жизни не видела такого громадного количества драгоценностей, — прошептала она с горящим взглядом заворожено осматривая сокровища.

Джо громко засмеялся и потянул ее за собой по проходу между сокровищами, которые лежали высокими горами.

— Теперь это все твое.

Джо захватил в охапку горсть ожерелий и надел на шею жены.

Ирена медленно обошла все хранилище, которое было столь обширно, что она устала от ходьбы. Трясущейся рукой она притронулась к золотым изделиям и драгоценным крупным камням.

— А можно я себе что-то выберу и возьму поносить? — обернулась она к мужу и робко спросила.

Джо искренне удивился. Его рассмешила ее нерешительность и блеск, сверкавший в глазах от вида такого количества сокровищ.

— Бери сколько угодно. Ты еще спрашиваешь? Если бы я привел сюда Амалию, то она бы, не спрашивая меня, загребла бы себе полные охапки драгоценностей, — смеясь пошутил Джо.

Ирена закипела от злости, схватила первый попавшийся большой камень и швырнула его в мужа, попав тому прямо в лоб. Джо упал на пол, крикнув от боли. Испуганная Ирена подошла к мужу и подала ему свою руку. Джо, обидевшись на жену, отбросил ее руку и встал сам, потирая ушибленное место на лбу.

— И пошутить нельзя, — пробурчал возмущенно он.

— Еще одна такая шутка и в тебя полетит сундук.

Ирена указала на полный золота сундук.

Джо, взглянув на сундук, поморщился от боли. Иногда, он жалел что у жены есть сила.

В полумраке обширной спальни на широкой кровати лежал человек. В последние дни силы все больше покидали его тело. Неизлечимая болезнь и постоянный кашель приковали его к постели. Свет больно резал глаза, поэтому шторы были плотно задернуты.

Больной, откашлявшись, привстал попить воды, чтобы промочить пересохшее горло. Поставив стакан на столик, он вздрогнул, заметив стоящую у двери высокую фигуру женщины, бесшумно вошедшую в спальню. Она подошла поближе и Якимото удивленно узнал в ней Джулию. Он, не веря глазам, замотал головой, чтобы прогнать наваждение, но она оказалась реальной. Перед ним стояла женщина, которая много лет тому назад украла навсегда его сердце.

— Здравствуй, старый друг. Вот видишь, я и пришла к тебе. Как ты? — спросила она, подставив ближе к эго кровати стульчик, усаживаясь на него.

Джулия взяла в свои руки его холодную ссохшуюся от старости руку. А когда-то эти руки были сильными, красивыми, со стальной хваткой. Руки, которые не хотели ее отпускать. Она поднесла его руку к своим губам и поцеловала ее. По ее морщинистой щеке скатилась одинокая слеза.

— Ты все же пришла. Я столько лет мечтал об этом. Ждал все эти годы, безнадежно надеялся. А ты была так холодна и непреступна как скала. Видно — не судьба. Мое время истекает и я скоро покину этот мир, отправлюсь туда, где нет боли и разочарований.

— Немедленно прекрати. Ты сильный. Я еще никогда не встречала такого сильного мужчину, с такой силой воли и желанием свернуть горы, перестроить мир по своему плану. Твоей энергии и настойчивости позавидовали бы даже самые смелые завоеватели этого мира. Ты поправишься, я позабочусь о тебе и мы снова будем вместе. Если бы ты знал, как я жалела все эти годы, что ушла тогда. Я любила тебя всю свою жизнь.

Джулия, припав к нему, горько зарыдала. Якимото мягко отстранил ее от себя и вытер рукой слезы на лице своей возлюбленной. Ее лицо постарело и покрылось морщинами, она была уже не той юной девушкой, что пятьдесят лет назад в Токио. Ее некогда длинные густые черные волосы поседели. Но это была его любимая Джулия — самая прекрасная женщина, которую он когда либо встречал. Глаза Джулии, которые были фиалкового цвета и все такие же красивые и большие, смотрели на него с любовью, как раньше.

Он вспомнил тот весенний день, когда она в белом легком платье величавой и в тоже время легкой походкой прогуливалась по кораблю, где он служил юнгой. Из сотни матросов она приметила лишь его одного. Он спустился с трапа и стоял на палубе, где только что прошла невероятной красоты девушка. Якимото с замирающим сердцем ждал когда она обернется и он еще раз увидит ее прекрасные глаза. О чудо, его мольбы были услышаны, она остановилась и, обернувшись, озарила его сияющей улыбкой.

Тот день давно канул в прошлое.