Это был, очевидно, политический шаг со стороны сторонников сохранения власти Гитлера в самой Германии. Опять же интересно, участвовал ли в этом сам Гитлер или нет?!

По опыту подготовки «путча Рема» вполне можно предположить, что Гитлер участвовал и тут, и там!

Отметим, что общеизвестное решение руководителей антигитлеровской коалиции о требовании безоговорочной капитуляции Германии по сути дела санкционировало все последующие преступления Гитлера и его пособников: последним терять было уже нечего — все равно никто с ними и ни о чем договариваться не собирался.

В то же время это решение выбивало почву из-под ног у любой потенциальной оппозиции Гитлеру в самой Германии. Таковая оппозиция, как известно, вполне реально существовала — и теперь была почти парализована: ведь и с ней никто из воевавших противников и ни при каких обстоятельствах договариваться также не собирался.

При таких условиях любой удар против власти (в данном случае — против власти Гитлера) не вел ни к чему позитивному, а становился только ударом в спину собственному народу — т. е. таким актом, в котором сам Гитлер и множество его единомышленников в этом вопросе и обвиняли людей, якобы и неякобы вызвавших и санкционировавших поражение 1918 года.

И этим в значительной степени и объясняется крайняя неуверенность и нерешительность участников заговора 20 июля 1944 года — они совершенно объективно не имели реальной почвы под ногами, а настроения немецких народных масс (отнюдь не идеализировавших Гитлера к данному времени — о чем четко заявлял гросс-адмирал Редер, был ли он в этом полностью прав или нет!) в данном случае не были решающим фактором!

Это решение руководства союзников затянуло продолжение войны максимально возможным образом — и создавало идеальные условия для продолжения индивидуальных и массовых убийств любого рода, совершаемых всеми сторонами, участвующими в войне.

Заметим, опять же, что тот же трюк еще раньше проделал сам Гитлер: отказавшись априори (еще до 22 июня 1941 года, а затем настаивая на правильности этого решения) иметь дело с какой-либо оппозицией против Сталина, он максимальным образом укрепил режим последнего и обеспечил консолидацию всего сопротивления народов, попавших под прямую угрозу истребления немцами, вокруг Сталина и его славной коммунистической партии. Это тоже затягивало войну максимальным образом, а заодно и привело к поражению Гитлера и Германии.

Сталин, таким образом, имел с 1941 года фактическую гарантию Гитлера на несменяемость его, Сталина, на посту руководителя Советского Союза — вплоть до полного возможного краха этого государства, который так тогда и не наступил.

Гитлер, в свою очередь, получил в 1943 году совершенно аналогичную гарантию от правителей враждебных держав на несменяемость его во главе Третьего Рейха.

Похоже на то, что забота о сохранении жизни и здоровья Гитлера распространилась и на деятельность весьма нехилых террористических служб государств антигитлеровской коалиции.

Хорошо известно, что Гитлер оказался объектом почти что бессчетного количества попыток покушения.

Ныне очень трудно установить, были ли среди них действительные попытки, а не только инсценировки; помимо абсолютно достоверного покушения, совершенного увечным полковником Клаусом фон Штауффенбергом 20 июля 1944 года, все остальные вызывают массу вопросов.

Среди не слишком серьезных сведений о подготовке покушений на Гитлера фигурирует и якобы подготовленная руководством советскими террористическими службами. Исполнителем акции должен был стать боксер Игорь Миклашевский — чемпион Ленинградского военного округа. Он имел массу родственников в артистических кругах русской эмиграции, и в начале 1942 года был переброшен через фронт под видом перебежчика. «Он сумел войти в доверие к немцам и поселился в Берлине у своих родственников. Ему удалось выйти на знаменитую актрису Ольгу Чехову, которая регулярно общалась с руководителями Третьего рейха. /…/ в 1943 году Иосиф Сталин внезапно запретил проведение этой акции, хотя существовал план убийства в одном из берлинских театров во время спектакля, где играла Ольга Чехова. Ведь фюрер не пропускал ни одного спектакля с ее участием.

По утверждению Павла Судоплатова [571] , разработанная операция имела очень высокую вероятность успеха. В 1944 году он снова запросил разрешение Иосифа Сталина на спецмероприятие и получил отказ.

В конце 1944 года Игорь Миклошевский перебрался во Францию к партизанам, а в середине 1945 года вернулся в СССР, где его наградили орденом Красного Знамени и позволили продолжить спортивную карьеру». [572]

Вся эта информация в целом — залихватская ложь, поскольку Гитлер, конечно, не торчал на спектаклях Ольги Чеховой — у него хватало и более важных забот. Но, тем не менее, дыма без огня не бывает (хотя химики придерживаются иной точки зрения) — и заботы спецслужб союзников об убийстве Гитлера безусловно должны были иметь место, и безусловно они не получили одобрения высшего руководства — иначе проявились бы в чем-нибудь существенном.

И, как показали все последующие события вплоть до конца апреля 1945 года (включая безнадежную попытку Гиммлера инициировать переговоры с Западом), выполнение этих гарантий свято соблюдалось — хотя и не без противоречий между руководителями антигитлеровской коалиции, все более понимавшими к концу войны, что их дальнейшие интересы радикально расходятся.