— Да смилуются над нами Небеса, — хрипло сказал Ройс. — Значит, Седвик до сих пор может блуждать где-нибудь на острове. Да помогут нам святые угодники, если это так! Кто знает, на что он способен.

— Вот именно, — согласно кивнул головой Кендрик. Сама мысль показалась ему невероятной. Может, кто-нибудь из призраков может знать об этом побольше. Сэр Стивен, явись ко мне, — позвал он, довольный, что все еще может силой мысли общаться со своим призрачным гарнизоном. Он барабанил по столу и ждал, когда же к нему явится новый вассал. Он странно себя чувствовал, когда вчера Стивен встал перед ним на колени и принес присягу верности. Его не покидала мысль о том, что частично в этом была виновата Женевьева, которая безумно нравилась Стивену. Он не возражал. Чем больше народу будет присматривать за его леди, тем лучше.

Он продолжал держать Женевьеву у себя на коленях, когда появился Стивен и отвесил ему поклон. Парень старательно отводил взгляд от Женевьевы, Кендрика это позабавило, но он подавил улыбку. Ему никогда еще не встречался настолько застенчивый молодой человек.

— Сэр Стивен, у меня есть для тебя задание. Помнишь ли ты Вильяма Седвика?

— Да, милорд. Пройдоха и бесчестный сукин сын, каких поискать, — он бросил взгляд на Женевьеву и покраснел. — Прошу прощения, миледи.

— Полностью с тобой согласна, — заверила его Женевьева и крепче обняла Кендрика.

Кендрик посмотрел на Стивена.

— У меня есть повод думать, что он избежал смерти, продав за это свою душу. Ты помнишь, как он выглядел?

— Да. У него были разные глаза: один голубой, другой — карий. Очень необычно.

— Это именно он. Я хочу, чтобы ты осторожно порасспрашивал своих подчиненных, не встречался ли им кто-нибудь похожий. Если они захотят, можешь разрешить им покинуть территорию Сикерка. Но ты понадобишься мне здесь. Я не могу оставить миледи без защиты.

— Для меня большая честь служить тебе, лорд Сикерк. Как только я что-нибудь узнаю, тут же сообщу.

— Не сомневаюсь в этом. Можешь идти.

Стивен снова поклонился, а затем, спотыкаясь, покинул кухню. Кендрик погладил Женевьеву по голове.

— Твоя красота просто валит с ног моих людей, дорогая. Удивительно, как это я сам еще могу устоять на ногах.

Женевьева даже не улыбнулась.

— Это еще хуже, чем я думала, Кендрик. А если Вильям все еще жив?

— Тогда мы его найдем, и я вызову его на поединок.

— Но после того, что он сделал в последний раз…

— Теперь я буду осторожнее. Ему меня не победить.

Женевьева бросила на него обеспокоенный взгляд.

— А может, это всего лишь шутка?

Кендрик покачал головой.

— Нет, в письме четко говорится, что он заплатил Ричарду Йорку десять тысяч марок серебром — сумма, заметь, не малая, — чтобы тот меня прикончил. И я думаю, ему удалось избежать смерти, заплатив еще пять тысяч марок серебром шабашу ведьм в аббатстве.

— Ведьмы? — повторила она. — В аббатстве?

— Ходил такой слушок в мое время, и, видно, в этом была доля правды. — Он провел рукой по волосам и вздохнул. — Мне бы хотелось еще раз встретиться с ним на поле боя!

— Он давно умер, Кендрик, — тихо сказала Женевьева. — Ведьмы не существуют. Это какая-то глупая шутка. Не думай больше об этом.

— Я успокоюсь, когда насажу его голову на пику, — проворчал Кендрик. Затем, взглянув на Женевьеву, мягко добавил. — Несомненно, ты права, дорогая. Не буду больше об этом думать. Но сначала мне придется разгромить Ройса в пух и прах. — Он поцеловал ее, затем встал. — Пойдем, Ройс. А ты, Джен, держи ключи от машины наготове. После того, как я разделаюсь с Ройсом, придется везти его в больницу.

Ройс фыркнул и последовал за Кендриком.

— Что-то ты размечтался, Сикерк. Мне кажется, что дорогой женушке придется запихивать в машину твое бездыханное тело. Сегодня ты не увидишь от меня никаких поблажек. Может, ты пожалеешь свою леди и сразу признаешь поражение?

— Кендрик, — крикнула им вслед Женевьева, — не забудь, что ты обещал отвезти меня днем к Аделаиде. Назир звонил уже два раза и спрашивал, когда я буду в городке.

— Дай мне еще часок потренироваться, потом я приму душ и отвезу тебя. Кроме того, я приглашаю тебя на ленч, если ты придумаешь парочку обидных прозвищ для Ройса.

Женевьева лишь улыбнулась и махнула рукой. Друзья продолжали препираться, пока не вышли наружу. Потом Кендрик замолчал, а Ройс перестал улыбаться.

— Боже, Кендрик, ведь ты в это не веришь, правда? — сказал он, понизив голос. — Что он купил твою смерть?

— Да нет, в это я как раз верю, — ответил Кендрик, осматриваясь по сторонам. Не хотелось, чтобы его сокровенные мысли услышал кто-нибудь посторонний. — И во все остальное тоже.

— Но зачем ему это?