– Жизнь жестоко обошлась с ней! – воскликнула Марни.

– С вами тоже обойдутся жестоко, если вы не отправитесь в офис, – засмеялась Джулия. – Босс бывает суров, знаете ли, когда ему не подчиняются, – видели бы вы его глаза! Просто какой-то серый лед!

Но когда Марни пришла в офис Пола Стиллмена, дверь была приоткрыта и девушка остановилась на пороге в нерешительности, услышав возбужденные голоса своего работодателя и мужчины, говорившего с французским акцентом.

– Я не имел представления, совершенно никакого представления о том, что Надя все еще переписывается с этим человеком. Я запретил ей продолжать это знакомство. У меня были политические причины так поступить, поскольку всегда существовало подозрение, что он активный коммунист, – бушевал француз. – Одно время она хотела, чтобы я согласился на их помолвку. Пф! Сама идея! Она – такая, какая она есть! И этот… этот молодой дурак-изменник!

– Анри, неужели это настолько задело бы вас, если бы у несчастного ребенка продолжался роман?

– Mon ami, – оскорблено ответил Анри Жюстен, – у меня были точно такие же причины скрывать эти отношения, как у вас – скрывать попытку самоубийства Нади, потому что это не принесло бы моей карьере ничего хорошего.

– Удар ниже пояса, Анри, но я его принимаю. – В скрипучем голосе Пола слышалась кривая усмешка.

– Чего я не могу понимать, так это каким образом к ней попала французская газета. Я просил вас не показывать их ей, поскольку и я, и Илена знали, что Рене Бланшара будут судить и об этом будет писать пресса. Мы знали, что, если Надя прочитает об этом, она огорчится. Должно быть, газету принесла одна из ваших сестер.

– Вне всякого сомнения, – согласился Пол. – Но я не могу все время ходить за ними по пятам и не думаю, что глупой женщине пришло бы в голову, что Надя всадит ножницы в вены, когда прочитает о Бланшаре. Я думаю, что она вряд ли сама могла прочитать газету. Я нанимаю сестер не по их лингвистическим способностям.

– Можно было бы посоветовать вам нанимать более послушных, – предложил Анри Жюстен с оттенком язвительности, свойственной Илене.

– Мои сестры устраивают меня. – В голосе Пола внезапно зазвучала надменность. – Это довольно славная компания женщин, трудолюбивых и сознательных, и если время от времени кто-то из них плюет на мои распоряжения, что ж, так поступают женщины во всем мире, не так ли. В этом состоит часть их чертова очарования, и я не хотел бы, чтобы это было иначе. – Потом он слегка рассмеялся. – Анри, вы назвали бы Илену послушной?

– Мы не обсуждаем Илену, – резко возразил Анри Жюстен. – Мы обсуждаем Надю. Мою несчастную, глупенькую Надю.

– Да! – Пол неожиданно резко вздохнул. – Дело Бланшара еще больше осложнит наши попытки вдохнуть в нее немного жизни…

Марни, поглощенная разговором, не заметила, как кот ее работодателя, большой полосатый зверь, выкатился из офиса. Увидев ее и решив проявить свои дружеские чувства, он стал тереться об ее ноги. От такой неожиданности она негромко вскрикнула, и Пол в офисе услышал это. Он шагнул мимо Анри Жюстена и резким движением распахнул дверь. Он уставился на Марни, нетерпеливо откидывая назад черные волосы со лба.

– В-вы вызывали меня, – сказала она, и краска смущения залила ее шею в вырезе белого платья и перешла на лицо. Она не хотела подслушивать, но сделала это, потому что так заинтересовалась делами Нади Жюстен, что одно упоминание ее имени приковало ее внимание, и она уже не могла оторваться.

– Вызывал. – Он говорил сжато, и глаза у него были усталые, с тонкими морщинками по краям. Собственно, казалось, что у него сильно болит голова, потому что, разглядывая Марни, он все время щурился на солнечный свет, проникавший сквозь окно холла. – Я хочу, чтобы вы записали несколько писем и помогли мне еще в кое-какой работе. Письма следовало отправить вчера вечером, но, естественно, я был занят Надей. Входите! – Он сделал почти нетерпеливый жест, и она прошла мимо него в офис. Анри Жюстен, тучный, но великолепно ухоженный, курил сигару возле длинной стеклянной двери, выходившей в парк. Пол познакомил его с Марни. Он слегка рассеянно выслушал представление.

– С Надей все будет в порядке, не правда ли, Пол? – спросил он.

– О, она не умрет, если вы это имеете в виду, – ответил Пол. – Меня больше беспокоит состояние ее души.

– Можно ли мне повидаться с ней?

– Нет!

– Прошу прощения! – Отец Нади вытащил сигару изо рта. – Что вы хотите сказать этим «нет»?

– То, что обычно означает «нет». Вы видели ее вчера вечером.

– Но я хочу увидеть ее сейчас. Я настаиваю на этом.

– Анри, – заговорил Пол с внезапной усталостью, – девочка спит, и я не хочу, чтобы ее тревожили. Оставьте ее в покое. Хотя бы на какое-то время. Возвращайтесь в посольство или поезжайте к Илене и позвольте мне заняться работой. Мне нужно продиктовать не меньше дюжины писем, заняться тремя больными, а в час у меня встреча с начальницей Приюта святого Патрика. У них есть ребенок, в лечении которого я заинтересован.

– Но, mon ami, Надя – мой ребенок, – взмолился Анри Жюстен. – Позвольте мне самому убедиться, что с ней действительно все будет в порядке.

Пол, усталый и раздраженный, прикрыл глаза, потом слегка улыбнулся:

– Теперь я знаю, откуда у Илены такое упрямство! Хорошо, идите к Наде, но, если вы ее разбудите, черт побери, Анри, я выведу вас из клиники, а это действительно вызовет переполох в посольстве. – Он повернулся к Марни: – Я ненадолго, милая. Может быть, вы звякнете на кухню и попросите прислать кофе. Горячий и крепкий, имейте ввиду.

Потом он и Надин отец поднялись наверх, и Марни, заказав кофе, села в одно из кресел своего работодателя и постаралась привести свои мысли в порядок, поскольку они прыгали как блохи. Значит, Надя пыталась покончить с собой, потому, что молодого человека, которого она любила, обвинили в том, что он подложил бомбу в здание университета. И одна из сестер в клинике принесла ей газету с описанием суда над ним.

Марни положила голову на удобную вмятину, оставленную головой Пола Стиллмена на коже кресла, и по какой-то причине некоторое время размышляла о том, как вела себя вчера Джулия Брелсон. Не слишком ли она поддалась панике для медицинской сестры? И смотрела на Эррола Денниса так, словно хотела в чем-то ему признаться или попросить утешения, если бы в комнате больше никого не было. Что-то в этой женщине наводило на мысль, что ее можно было бы подкупить, очевидно, Жюстены – люди с деньгами. Если у Нади с собой были деньги, может быть, она заплатила Джулии, чтобы та купила ей французскую газету? О, все это было страшно интригующе, и, хотя Марни находилась в клинике меньше суток, она уже чувствовала, что включилась в ее дела и весьма интересовалась ее обитателями.