В среду 9 августа Уайтекер встал рано.{302} Он должен был первым же рейсом лететь в Вашингтон на второе собеседование с юристами отдела по борьбе с мошенничеством. В 4.30 он уже был умыт, выбрит и одет. В полутьме спальни он посмотрел на спящую Джинджер и крепко обнял ее.

– Удачи тебе, – отозвалась она, наполовину проснувшись.

Марк не мог от нее оторваться. Он словно оцепенел.

– Все будет хорошо, – сказала Джинджер, погладив его руку. – Ты справишься.

Наконец Уайтекер направился к двери. Выходя из комнаты, он взял пачку запечатанных конвертов. Прежде всего нужно найти почтовый ящик и отправить письма. Отправить немедленно.

Около семи часов того же утра специальные агенты Д'Анжело и Бассет встретились в чикагском аэропорту О'Хара у стойки «Юнайтед эйрлайнз». Они не знали, чего ждать от сегодняшней встречи с Уайтекером. Странно, что для этого разговора и ему, и им приходится лететь в Вашингтон. Видимо, это одна из «политических тонкостей». Но агенты подозревали, что дело еще и в желании обвинителей манипулировать расследованием.

В ожидании посадки агенты сравнили впечатления. Результатов позавчерашней беседы юристов с Уайтекером не знали ни тот, ни другой. Д'Анжело после разговора с Эдом Уортингтоном был в целом информирован немного лучше и знал, что работать придется на территории спрингфилдского офиса, а местные агенты наверняка встретят их в штыки. Ну а адвокаты АДМ при всяком удобном случае будут кричать, что Д'Анжело и Бассет покрывают грехи Спрингфилда. Так что куда ни кинь, везде клин.

Они как-нибудь да выкрутятся, сказал Д'Анжело.

– А если нас погонят с работы, устроимся в «Венди» жарить гамбургеры, – добавил он.

Примерно в то же время Расти Уильямс подходил к конюшням Уайтекеров напротив их дома.

Утром Уайтекер снова позвонил ему и сказал, что АДМ пришлет человека за машиной не раньше чем в семь сорок пять. Но Уильямс к этому времени был уже готов к выходу и не хотел болтаться дома без дела. Уайтекер настоятельно убеждал его задержаться, но что-то в тоне хозяина показалось Уильямсу странным. Около семи он направился к бывшему дому Уайтекеров.

Около конюшен он увидел конюха Терри Йонкера, выгуливавшего одну из лошадей. Уильямс подошел к нему. Им было что обсудить: с отъездом Уайтекеров обоим приходилось искать новую работу.

В семь часов Уильямса вновь охватило дурное предчувствие.

– Я, пожалуй, загляну в дом, проверю, все ли в порядке, – сказал он. – Не хочешь присоединиться?

Перейдя улицу, они направились по подъездной аллее к дому. Уайтекер сказал Уильямсу, что на притолоке над черным входом он найдет связку ключей. Он провел рукой по притолоке.

Ключей не было.

– Подожди-ка, – сказал он и пошел к гаражу. Приблизившись, он услышал приглушенное пыхтение. Перед дверьми гаража выстроился целый ряд газовых баллонов.

О господи! Что-то случилось. Он знал это, знал.

Распахнув дверь гаража, Уильямс замер. Помещение было в дыму. Дышать было нечем. Двигатель «БМВ» работал, а на заднем сиденье Уильямс увидел недвижного Марка Уайтекера, откинувшего голову на спинку.

– Нет! – вырвалось у Уильямса, и он крикнул Йонкеру: – Звони «девять-один-один»!

Уильямс вбежал в гараж и закашлялся. Посмотрев на Уайтекера, он похолодел: тот даже не кашлял. Может, уже поздно и Уайтекер мертв.

Он открыл дверцу автомобиля, прыгнул на водительское сиденье и стал задним ходом выводить машину из гаража. Позади вздохнул Уайтекер. Значит, жив.

Уильямс обернулся к Йонкеру.

– Позвони в «девять-один-один», отмени вызов.

Выбравшись из машины, Уильямс принялся ходить взад и вперед, не уверенный, все ли он правильно делает. Он взглянул на Уайтекера. Рубашка у того промокла от рвоты, выглядел он ужасно. Уильямс покачал головой и отвел глаза.

Стоявший в стороне Йонкер вдруг заметил, что, как только Уильямс отвернулся от Уайтекера, тот поднял голову и посмотрел на Расти, а затем снова откинулся на спинку. Он позвал Уильямса и рассказал о том, что увидел.

Уильямс смутился и решил, что от Йонкера лучше отделаться. Конюх любил хвастать, что умеет хранить секреты, но кто знает, что вскроется в этом деле, которое и без того не останется секретом.

– Слушай, я, наверное, сам тут справлюсь, – сказал он. – Так что можешь идти.