Но на боковую тянуло здорово. Поэтому он даже обрадовался, когда узнал, что бизнесмен Вячеслав Борисович Рысьев на работу в этот день не вышел. Будет завтра, сказали ему в офисе, куда он позвонил И Федот со спокойной душой отправился домой добирать часы сна.

А сегодня с утра он в его офисе. Навис каменной глыбой над секретаршей — Пришел Вячеслав Борисович. У себя он, — поторопилась сообщить женщина.

И с опаской, но не без уважения посмотрела на Федота.

— Только он немного не в себе, — уже тише добавила она.

«Перепил мужик», — подумал Федот. И решительно вошел в кабинет.

Диагноз похмельного синдрома не оправдался. Хотя на первый взгляд можно было подумать, что Рысьев только что вышел из штопора крутого запоя. Под глазами мешки и нездоровая синева, щеки слегка запали, губы едва заметно подрагивают Только вот глаза у него не похмельные. В глазах глубокое внутреннее переживание, граничащее с безумием.

Такое впечатление, будто бизнесмен слегка тронулся умом.

Рысьев тупо смотрел на Федота. И не узнавал его.

— Вы написали заявление? — усаживаясь, спросил Комов.

— А-а, заявление… — задергался Рысьев. В глазах вспыхнул суеверный страх. — А надо?

— Конечно, надо. Мы же договаривались…

— Да? Договаривались?.. В прошлый раз договаривались.

А в этот раз нет… Но коли уж вы пришли, тогда ладно… Вы подождите, я сейчас….

Он достал из ящика стола лист бумаги. И начал быстро его заполнять. Пока он писал, ни разу не поднял глаза на Федота. Будто боялся встречаться с ним взглядом.

Заявление было готово минут через пять. Быстро. Даже подозрительно быстро. Федот взял лист бумаги, прочел вслух:

— «Я, нижеподписавшийся, заключаю договор с фирмой «Воланд» на сдачу в аренду своей души…» Что это за чушь? — вскинул недоуменный взгляд на Рысьева.

Мужик явно был не в своем уме.

— А разве вы не за этим пришли? — так же недоуменно посмотрел на него Рысьев.

— А что, вы снова хотите сдать свою душу?

— Хочу…

— Что, опять неприятности?

— Допустим… Вы же из фирмы «Воланд»? — уже более внимательно всмотрелся в него Вячеслав Борисович.

— Допустим…

— А вот и не надо! — с полоумным ехидством помахал он пальцем перед лицом Федота. — Вы из милиции. Я узнал вас!

Вы майор Комов!

— Да, — деваться некуда, пришлось сознаться.

А ведь Федот уже собрался всерьез прикинуться представителем злосчастной фирмы. Войти в роль, так сказать.

— Майор Комов, уголовный розыск. Мне нужно ваше заявление…

— А-а, нет! Заявления не будет! — подленько так хихикнул Рысьев. — Ничего не было…

— Что ничего?

— Я, конечно, вас понимаю. До вас дошли слухи, что позавчера ночью было неспокойно. Потому и пришли. Только не надо заводить уголовное дело. Потому что ничего не было…

Позавчера ночью с Рысьевым что-то случилось. Федот об этом ни слухом ни духом. Но бизнесмену это знать не обязательно.

— А я знаю, что было. Из очень надежных источников знаю…

— Ну, было, — после недолгого раздумья сознался Рысьев. — Дьявол приходил. Избил меня… Но только, учтите, никакого заявления не будет…

— Почему? Вы боитесь?..

— Боюсь, — с ужасом во взгляде кивнул Вячеслав Борисович. — Очень боюсь… Снова чертовщина начинается…

Он с опаской огляделся по сторонам. Ничего страшного не обнаружил. Но идиотская подозрительность не исчезла.

Безумный взгляд остановился на Федоте.

— А вы правда из милиции? — недоверчиво спросил он.

— Вы же сами сказали, что я оттуда…

— Ну я вас запомнил. Вы майор Комов… Только ведь вы могли перевоплотиться…

— Мог, — решил подыграть Федот.

— А-а, я знал! — С маниакальной радостью Рысьев воздел указательный палец к потолку. — Вы оттуда…

— Оттуда…

— Ну и хорошо… Вам душа моя нужна?

— Зачем?

— Ну, чтобы у меня снова все было хорошо.

— А у вас плохо?

— Плохо. А вы будто не знаете…

— Пока только предполагаем…

— Плохо все, — обмяк Рысьев. — Очень плохо. Снова эта цыганка. Жена изменила. Сын опять куда-то исчез. Жду, когда заправки снова гореть начнут. Бандиты опять придут…

— Бандиты?!