Шрифт:
И все, как по команде, умолкли.
Мне это, естественно, не понравилось: я бы предпочел, чтобы ребята еще поупражнялись на эту тему.
— Нет, я серьезно спрашиваю насчет стрижки, — упрямо сказал я.
— Если серьезно — то сам стригусь, — ответил Олег.
Он врал, конечно, он нагло врал, я это чувствовал.
И всем остальным было известно, что он бесстыдно врет.
51
— Давайте не отвлекаться на пустяки, — сказал Олег. — Алексей хочет рассказать нам, что ему здесь не нравится.
— Это не я хочу, — возразил я, — это вы хотите, чтобы я рассказал. Для этого и позвали. Или я что-то неправильно понял?
— Ты всё понял правильно, — серьезно ответил стриженый.
— Так вот, кое-что мне здесь кажется действительно странным. Во-первых, почему только семь человек? Ради этого содержать… — Я сделал неопределенный жест рукой. — Нерентабельно.
— А мы экспериментальная группа, — возразил Юрка Малинин. — Получится — будет объявлен массовый набор.
— Что получится-то? — спросил я. Разговаривать заочно я еще не привык. Юркин голос звучал с левой стороны, и всё время хотелось туда повернуться. — Что получится-то, ты хоть знаешь?
Юрка отмолчался.
В отличие от него, у меня был вариант — насчет космической программы. Но я предпочел пока о нем не говорить: еще засмеют.
— Теперь второе, — продолжал я. — Почему нет учебников? Пусть вузовские, пусть для техникумов, но учебники быть должны.
— Возможно, они еще не написаны, — сказал Олег. — По той же причине.
— Хорошо, — уступил я, — допустим. А языки? Куда теперь без языков, улицы подметать? И где компьютеры? Что за каменный век? А в каком институте требуют, чтобы поступающие корежили взглядом трамплины?
— Сила воли везде пригодится, — пробурчал из-за стены Юрка.
— Не мешай! — одернул его Олег. — Человек самостоятельно рассуждает.
— Еще бы! — сказал из-за правой стенки голос Дениса. — Мы же сами ему ключ задали. Попробовал бы он, как мы, с нуля начинать.
— Ну, и какие выводы? — спросил Олег, пропустив эти слова мимо ушей.
— Выводы… — повторил я, стараясь выгадать время и собраться с мыслями. Как раз насчет выводов у меня было слабовато. — Система у них какая-то… не наша.
Соня заерзала, но ничего не сказала.
— Что значит "не наша"? — строго спросил Олег. — Выражайся точнее.
— В смысле — не русская, — брякнул я.
— А какая же? — с любопытством спросила Соня. — Французская, что ли?
— Не знаю. Может, и французская. Но точно не наша.
— Что ты имеешь в виду? — осведомился Олег.
Спросить об этом было проще, чем ответить.
В мамином письме мне больше всего запомнились слова:
"Не уклоняйся от общественных нагрузок".
А как от них уклоняться, если никаких общественных нагрузок здесь не дают?
Конечно, теперь не старые времена: совет дружины, совет отряда, комитет комсомола и прочая ерунда. Но учителей в пять минут не переделаешь. Вон, Максюта: молодая совсем, а работает так, как старички ее в педвузе учили. Собрания, поручения, вечера самодеятельности, стенгазеты, кружки — всё это никуда не пропало. Всё осталось.
Осталось в обычных школах, но не здесь, не в "Инкубаторе".
— Организации нет, — сказал я без особой уверенности.
— Какой организации? — осведомился Олег.
— Да никакой, — ответил я. — В том-то и дело.
Стало тихо, как в погребе.
Купол за окном, запорошенный снегом, матово мерцал, подсвеченный изнутри.
— Тебе кто-нибудь поручал нами руководить? — спросил я Олега.
— Сразу две неверных посылки, — возразил Олег и сбросил ноги с журнального столика. — Во-первых, с чего ты взял, что я кем-то руковожу? А во-вторых — почему ты решил, что это делается только по поручению?
— Значит, ты руководишь нами добровольно? По велению сердца?
— Повторяю: я-ни-кем-не-ру-ко-во-жу, — с расстановкой проговорил Олег. — Каждый здесь сам по себе. Включая меня.
— Это точно, — подтвердил дистанционный Дмитриенко.
— Значит, никому из вас учителя ничего такого не поручали, — сказал я. — И вы считаете, что это нормально? Извините, но так в России не бывает. Запредельный либерализм.
— Красиво сказано, — проговорил Олег. — А выводы где?
— Да знаем мы эти выводы, — засмеялась Соня. — Еще один союзник у Юры Малинина. Попался мальчик в лапы иностранной разведки.