Шрифт:
Копейкина обернулась. Теперь она была в коридоре одна. Ноги налились свинцом.
В интонации голоса появились жесткие нотки.
– Иди и смотри, что будет, если вы не уберетесь из особняка. Иди… смотри!
Напоминая сомнамбулу, Катка спустилась вниз. Розалия Станиславовна лежала на мраморном полу, Наталья распласталась возле двери.
Катарина хотела броситься к свекрови, но неведомая сила словно приковала ее к полу.
Внезапно погас свет. Стих и голос.
В кромешной темноте Катарина подошла к двери. Вышла на крыльцо.
Ее «Фиат» стоял у самых ступеней. В салоне сидели свекровь с Наткой. Они звали Катку к себе.
Розалия кричала:
– Катарина, немедленно заводи колымагу. Мы уезжаем!
– Мне страшно! – причитала Наташка.
Сильный пронизывающий насквозь ветер захлопнул входную дверь. Ката села в авто.
Вцепившись в руль, она надавила на газ. Машина сорвалась с места.
Они мчались в темноту… в никуда…
И в какой-то момент Катарина отключилась. Пропали видения – сознание покинуло свою хозяйку.
В себя Копейкина пришла от громкого пиликанья сверчков. Голова гудела нещадно. Отяжелевшие веки распахнулись, а глаза отрешенно взирали в темноту. Тряхнув головой, Катарина вскрикнула от острой боли в висках.
– Господи, что это было? Где я?!
По спине ее градом стекал пот. Катка сидела в машине у ворот особняка Красницкого. Часы показывали четверть первого.
Ожил мобильник. Надавив на зеленую кнопку, Ката не успела проговорить «алло», как услышала вопль Розалии:
– Катарина! Твою мать! Гадюка подколодная, где ты шляешься? Стерва! Мы с Наткой места себе не находим. Почему не отвечала на звонки?
– Я… я… – лепетала Копейкина потрескавшимися губами.
– Где ты?
– У ворот.
– У наших?
– Да.
– Сейчас я тебе устрою праздник каждый день! От тебя мокрого места не останется!
Дочапав до крыльца, Катарина увидела заплаканную Наташку.
– Ну разве так можно? Ты же не ребенок! Где была? С кем? Боже… Катка, что с тобой? На тебе лица нет!
– Явилась? – Розалия схватила невестку за плечо. – Какая безответственность! Завихриться с утра пораньше невесть куда – и в ус не дуть! Мы все морги обзвонили, все больницы, а ты…
– Розалия Станиславовна, не переигрывайте, мы никуда не звонили.
– Это кто сейчас здесь вякнул? Иди на кухню, корова! А ты волоки свои кости в дом, поговорим по-взрослому.
Свекрища бушевала примерно час.
Из ее речей Копейкина поняла лишь одно: она – дрянь, мерзавка и никогда в жизни не умела правильно наносить макияж.
Стоически выдержав нападки родственницы, Катарина поднялась в спальню.
Лежа на кровати, она пыталась сообразить – что же с ней сегодня произошло? Недавнее видение глубоко засело в ее мозгу, отказываясь испаряться. Упрямый голос до сих пор стоял в ушах.
Час спустя Катарина пришла к выводу, что она стала жертвой гипноза. Но кто выступал в роли гипнотизера?
Пытаясь разложить все по полочкам, Катарина сделала запись в тетради:
1. Место действия видения – особняк.
2. Цель видения – заставить меня вместе с семейством покинуть дом Красницкого.
3. Метод воздействия – зрительные и слуховые галлюцинации, вызванные путем введения в гипнотическое состояние.
Хитро продумано, очень хитро! Катка снимает перед этим неизвестным гипнотизером шляпу. Но, черт ее дери, почему особняк так рьяно стараются очистить от присутствия Копейкиных? В чем причина? Кому они тут помешали?
Перед ее глазами возникло симпатичное личико Ксении.
«Одна шайка-лейка! Ксюша выступала в роли приманки, а я, дура, поверила ей на слово. Идиотка! В рекламе шуб собралась сниматься. Боже, какая детская наивность, граничащая со слабоумием!»
В пять утра Катарина Копейкина приняла волевое решение – она остается в особняке. Более того: Катка не покинет дом Иннокентия Эдуардовича до тех пор, пока не выяснит, кто затеял эти игры под кодовым названием «Убирайтесь вон!».
ГЛАВА 7
Пробуждение было ужасным. Еле-еле встав с кровати, Катарина на негнущихся ногах поплелась в ванную комнату. Болело абсолютно все: голова, кости, зубы, и даже правое ухо щипало так сильно, словно в него воткнули одновременно с десяток толстых иголок.