Девушка подтвердила:

– Я сразу вызвала милицию.

– Что ж так долго, мож, им еще раз позвонить? Вдруг забыли?

– Дядя Карп, до нас не так легко добраться.

– Ой, ведь мы уже часа два тута стоим!

Эра Валентиновна качнула головой. Стенания старика ее раздражали.

Катка принялась нарезать круги на пятачке у калитки.

Сотрудники правоохранительных органов прибыли в шесть вечера. Карп Андреевич выпрямился, встал по стойке смирно и, глядя на Фетисову, прошептал:

– Сейчас допрашивать будут. Это как пить дать. Ох, сердце колет, только бы не слечь!

Минутой позже Карп с придыханием тараторил:

– Я первый обнаружил, ничего в доме не трогал, только пульсу у Светика щупал. А как же иначе, вдруг она еще жива была? В таких случаях пульсу надо обязательно проверять!

– Нам нужны двое понятых, – заявил высокий капитан.

– Я! – Карп сделал шаг вперед.

Эра Валентиновна хотела предложить свою кандидатуру, но Катарина завопила на всю улицу:

– И я!

От ее ора вздрогнули все, включая бесстрашных бравых ребят в форме.

– Проходите, – буркнул капитан, – только орать больше не надо.

Чувствуя себя ищейкой, готовой вот-вот взять след, Катарина зашла в крохотную прихожку. Карп Андреевич держал Катку за локоть и шептал:

– Не спеши, куда ты так несесся?

В спальне на разобранной кровати сидела Леля. Завидев незнакомцев, гусыня спрыгнула на пол и отчаянно замахала крыльями.

– Черт! Что здесь делает утка? – воскликнул молоденький лейтенант.

– Это гусыня, Лелька.

– Да по мне хоть крокодил! Вы гляньте, товарищ капитан, какой бардак она здесь навела!

От застывшей лужицы крови во все стороны тянулись многочисленные следы лап Лели.

– Убери ее отсюда!

Лейтенант сделал два шага и остановился. Леля зашипела.

– А-ну, иди вон!

Гусыня защелкала клювом, издавая устрашающие звуки.

– Долго ты будешь с ней возиться?

– Не дается.

– Хватай ее и выноси на улицу!

Бедный парень, которому никогда прежде не приходилось иметь дело с гусями, покрылся потом.

– А она… это… не укусит?

Капитан выругался. Его емкое словцо в момент отрезвило лейтенанта. Забыв о страхе, он сгреб разбушевавшуюся Лелю в охапку и пулей вылетел из спальни. Тут же на веранде послышался шум, донесся крик мента:

– Уй, чтоб тебя… Укусила!

Катарина с ужасом смотрела на остывшее тело Светланы. Скорнякова лежала на спине, на ее растрепавшихся волосах виднелись следы крови, а глаза… Широко распахнутые глаза взирали в потолок. Стеклянный, пугающий взгляд мертвого человека заставил Катку прижаться к Карпу.

– Ты смотри, деваха, не грохнись в обморок, – буркнул тот.

Низкорослый дядечка защелкал фотоаппаратом. Капитан тем временем задавал вопросы понятым. Карп заново пересказал свою историю. Говорил он сбивчиво, то и дело поглядывая на Копейкину.

Затем старик замолчал, а люди в форме детально осматривали комнату.

– Сынок, а Светланка сама убилась или ей того… помогли?

Капитан не ответил.

– Судя по внешнему виду, смерть наступила утром, – высказался полный дядечка с усами.

– Утром, утром, – закивал Карп. – Я же говорю, в десять Светка уже не откликалась. А она – ранняя пташка. В шесть утра уже на ногах.

– Скорее всего, смерть наступила ночью, – высказалась Копейкина.

Присутствующие подняли брови. Больше всех удивился дядечка в белом халате.

– Вы медик? – спросил он, с неудовольствием глядя на Катку.

– Нет.

– Тогда откуда такая уверенность в голосе? – Капитан внимательно следил за реакцией Катки.

– Просто предположила. Я заметила, что у Светланы Олеговны было несколько грядок…

– Верно, – перебил Карп, – она еще в мае огурцы с лучком и морковкой посадила.

– А какое отношение к делу имеют грядки покойной?

Ката сглотнула:

– Две грядки накрыты пленкой.

– И что?

– На улице плюс тридцать, посему можно сделать вывод, что Светлана Олеговна не выходила утром из дома… так как уже была мертва. В противном случае она бы обязательно сняла пленку с парников.

– Во шпарит! – не удержался Карп. – А главное, верно балакает! В такую жарищу росткам нельзя находиться под пленкой – сгорят. Светка, как вставала, сразу неслась в огород. Утром, пока не так парит, она поливала грядки, и до позднего вечера они стояли у нее открытые. Молодец, деваха! Вот что значит молодые мозги, каждую мелочь подмечают.