Когда Лаура встала, Грифф просунул в отверстие вещевой мешок. С трудом протиснув в водосток плечи, он выпрямился по другую сторону стены. Взяв Лауру за руку, Грифф повел ее по неровному каменистому руслу ручья. Теперь ручей пересох, но во время дождя вода с участка Спикмена стекала в него через решетку, открывшую им путь к бегству.

Перейдя русло ручья, Грифф с Лаурой побежали вдоль зеленой зоны, но, когда они добрались до бульвара на противоположной стороне, им пришлось перейти на шаг. Через дорогу виднелся ряд модных бутиков и два популярных ресторана. Магазины были закрыты, но рестораны полны народа.

Укрывшись в тени парка, Грифф ненадолго отпустил руку Лауры, чтобы снять форменную рубашку; под ней оказалась белая футболка. Затем он вытащил пистолет из кобуры полицейского, а саму портупею и рубашку сунул в ближайшую урну. Пистолет он положил в вещевой мешок Мануэло.

Вновь взяв Лауру за руку, он подождал, пока поток машин поредеет, и пересек разделенную зеленой зоной улицу. Он не бежал, но шел быстро, направляясь к автостоянке у индийского ресторана. Они петляли среди рядов машин, пока не добрались до дальнего угла, где было темно.

Грифф достал из кармана пульт и открыл машину. Потом распахнул дверцу со стороны пассажира и махнул рукой, чтобы Лаура села. Сам он обошел машину, сел за руль и бросил вещевой мешок на заднее сиденье. Верхний свет потускнел и погас, оставив их в темноте.

Они сидели неподвижно и молча, пытаясь отдышаться.

Только теперь, когда они оказались в относительной безопасности, Лаура поняла, как сильно она задыхается и как быстро бьется ее сердце – от адреналина и физического напряжения. Ее ладони были грязными. Спортивный костюм был испачкан землей.

– Извини, – сказал он, заметив, что она пытается очистить ладони.

– Теперь я тоже в бегах. Так что грязь меня мало волнует.

– В бегах не ты, а я. Ты всего-навсего моя заложница.

Она грустно улыбнулась.

– Ты спрашивал, почему Родарт держит меня под замком? По его словам, ради моей безопасности.

– Но?

– Но он боялся, что я помогу тебе сбежать. – Она с улыбкой отметила удивление на лице Гриффа. – Он никогда этого не говорил, но я чувствовала, что именно поэтому он переселил меня в отель и приставил охрану. И, кажется, я помогла тебе сбежать, правда?

– Это значит, что ты веришь в мою невиновность?

Она не успела ответить – по бульвару, сверкая разноцветными огнями, промчалась полицейская машина.

– Беспокойный район, – усмехнувшись, сказал Грифф. – Лучше перебраться в более безопасное место.

Но ему пришлось подождать, пока проедет еще одна полицейская машина.

– Ты их дразнишь, – заметила она.

– Ничего подобного. Они не будут искать этот автомобиль.

– Чей он?

Грифф помолчал и повернул ключ зажигания.

– Твой визит к адвокату наделал много шума.

– Да, я знаю. Только газеты и телевидение забыли упомянуть, каким сукиным сыном оказался мой бывшийадвокат.

– Он говорил, что, сдав тебя, пытался тебе помочь.

– Ерунда. Он пытался спасти свою задницу.

– Они искали тебя много часов.

– Мне повезло.

– Как тебе удалось скрыться?

– Это было нелегко, – он криво усмехнулся. – Как-нибудь, когда у тебя будет много времени, я расскажу обо всех моих приключениях той ночью.

– Полиция искала человека в шортах для бега и кедах, – она окинула взглядом его одежду.

– Которые к рассвету уже разваливались. Я путешествовал налегке, но, к счастью, перед тем как навестить Тернера, сунул в носок немного денег. На следующий день я купил одежду на блошином рынке, – он оглядел свою футболку и рабочие брюки. – Выбор был ограничен. Не сомневаюсь, что некоторые вещи там краденые, так что никто не задавал вопросов покупателю, который выглядел так, как будто искупался в грязной реке, а потом его пропустили через машинку для измельчения бумаг.

– Тебя узнали?

– Сомневаюсь. На рынке обычно толкутся латиноамериканцы. Они предпочитают европейский, а не американский футбол. Я старался не привлекать к себе внимания.

– Это не так-то просто, – она бросила взгляд на его светлые волосы.

– Особенно после того, как я начал расспрашивать о Мануэло Руисе, пытаясь найти его знакомых. Эти вопросы вызвали больше подозрений, чем мой потрепанный вид. Я там не задержался.

– Где ты прятался?