Она завела знакомства в Генеральной прокуратуре, Министерстве внутренних дел, а заместитель министра юстиции регулярно поставлял ей информацию о мерах по борьбе с организованной экономической преступностью.

Ее завораживали суммы, которые находились в ее распоряжении. Ей подчинялись тысячи людей. От нее зачастую зависела судьба огромных предприятий.

Несмотря на постоянную шумиху вокруг своего имени, Наталья держалась в тени. О ее личной жизни было известно крайне мало, она старалась не попадать в прицелы фотоаппаратов и кинокамер. К чему ей паблисити, интервью, всеобщее восхищение? Она не нуждалась в том, чтобы ей говорили комплименты.

Она и так знала, что великолепна.

Время от времени возобновлялись проблемы с весом и внешностью. Наталья понимала, что в какой-то степени зациклилась на этом. Выглядеть лучше, чем другие. Действовать лучше, чем другие. Быть лучше, чем другие. Вот к чему она стремилась — и добивалась.

Она заметила, что становится безжалостной. В то же время, совершенно этого не афишируя, она занималась благотворительной деятельностью, поддерживала детские дома, интернаты, погибающие провинциальные театры и молодые дарования. Про нее можно было сказать, что Наталья Малякина скрывает в себе как милую, добрую даму-меценатку, так и беспринципную, холодно-расчетливую стерву.

Наталья, не обращаясь к психоаналитику, подозревала, что и ее усиленное внимание к собственной внешности, и определенная жестокость в поведении объясняются тем, что в ее жизни не было человека, которого она любила. Всех, кто был ей дорог, унесла смерть.

Отец… Мать… Кирилл… Вячеслав. Она была совершенно одна.

Никто бы не поверил, глядя на красивую, богато одетую женщину, которая могла позволить себе любую прихоть, которую называли одной из самых могущественных в России, что она глубоко несчастна.

Порой Наталья страшилась возвращаться в огромный, такой пустой и темный особняк. Что ее там ждало? Бесконечная работа, бессонные ночи, редкие минуты отдыха… Она завела себе нескольких приятелей, однако они не были ей близки духовно. Молодые люди с хорошей фигурой и большими амбициями.

Наталья задумывалась о ребенке. Она прошла обследование, и врачи заверили ее, что она здорова, хотя ей и не следует злоупотреблять таблетками, сжигающими вес. Она могла стать матерью.

Наталья думала над тем, на ком же из мужчин остановить свой выбор, кто достоин стать отцом ее будущего малыша, когда в очередной раз посещала один из детских домов. Один из малышей, мальчик, подошел к ней и произнес:

— Ты моя мама?

Она ему ничего не ответила, Наталья уже приучила себя скрывать истинные чувства. Погладив его по голове, она постаралась как можно быстрее покинуть интернат. В черном лимузине с тонированными стеклами, отделенная от водителя звуконепроницаемой перегородкой, она плакала.

Она, Наталья Малякина, такая безжалостная и горделивая, плачет…

Отчего? Все ее мечты сбылись. Она достигла небывалого могущества, была богата и красива, мужчины лежали у ее ног. А она была несчастна.

Наталья так и не заснула той ночью, она закрывала глаза, и сразу в ее памяти возникало личико малыша, который назвал ее мамой.

Следующим утром, вместо того чтобы вылететь на Ямал, где на ее деньги строился новый газопровод, она снова отправилась в детский дом. Воспитатели оказались удивлены ее повторным визитом. Наталья заперлась с директрисой в кабинете.

— Я хочу усыновить одного из ваших детей, — сказала она. — Причем как можно быстрее…

— Кого именно? — моментально отреагировала директриса.

Наталья прошла с ней в детскую комнату. Благодаря ее спонсорской помощи дети жили в приемлемых условиях, у них были разноцветные веселые игрушки, современная одежда и калорийное питание.

Она нашла малыша, который назвал ее мамой, он возился на ковре с машинкой. Словно ожидая ее визита, он поднял голову и, улыбнувшись, прошепелявил:

— Мамочка вернулась.

— Его. — Наталья взяла мальчика на руки, и он прильнул к ней — Я хочу, чтобы вы в течение часа подготовили мне все необходимые бумаги.

— Это так быстро не делается, — заметила директриса. — Понимаете, усыновление такой долгий процесс…

Обычно — когда кто-нибудь из чиновников, к которому Наталья или ее подчиненные обращались за получением очередного разрешения, говорил подобную фразу, это означало — необходимо форсировать события при помощи денежной подачки. Наталья, оказавшись снова в кабинете директрисы, расстегнула сумочку. Она давно перестала пользоваться наличностью, предпочитая кредитные карточки и чеки. Покопавшись, она обнаружила несколько банкнот.