Ибо это означает, что нужно снова открыть свое сердце и, возможно, быть отвергнутым, или испытать разочарование, или боль, а может, даже остаться с разбитым сердцем.

Все это ужасно рискованно.

Но совершенно необходимо.

И конечно же, все упирается в доверие…

Он нашел Маргарет в гостиной, склонившуюся над вышиванием. Он впервые видел ее за этим занятием. Когда он вошел, она подняла голову и улыбнулась.

– Заснул? – спросила она.

Дункан кивнул.

– Мэгги, – сказал он, – извини, что он был так груб, когда приехал.

– Тебе незачем извиняться, – возразила она. – Это не плохое воспитание, а честность, свойственная маленьким детям, когда они испуганы. Он увидел во мне человека, который может встать между ним и тобой. Я была тронута, когда он предложил мне стать его другом.

– Это было ловко с твоей стороны, – заметил он, – сказать ему, что ты подумаешь над его предложением и дашь ответ позже.

Маргарет рассмеялась.

– Он такой милый, – сказала она.

– Он маленький чертенок, – усмехнулся Дункан. – Чуть не свалился в реку, разглядывая рыб, не пробыв на берегу и двух часов. И это после того, как я предупредил его, что нельзя наклоняться над водой.

Она снова рассмеялась.

– Но я пришел сюда не для того, чтобы говорить о Тоби, – сказал он.

Маргарет положила руку с иглой на вышивку и подняла на него взгляд. В свете свечей ее глаза казались бездонными.

– А о чем? – спросила она.

– Я буду проводить с ним некоторое время каждый день, – сказал Дункан, – потому что это мой долг и потому что я этого хочу. Кроме того, я должен заниматься делами поместья точно так же, как ты домашними делами. Не сомневаюсь, что скоро появятся визитеры, и нам придется наносить ответные визиты. Но мы должны выгадать время для нас двоих.

Маргарет уставилась на свое рукоделие, обводя пальцем контуры лепестков вышитого шелком цветка.

– Чтобы влюбиться, – сказал он.

Она подняла глаза.

– Разве это можно сделать сознательно? – спросила она.

– А как еще нам это сделать? – поинтересовался он в ответ. – Давай не будем говорить о влюбленности. Давай назовем это ухаживанием. У нас не было времени для нормального ухаживания до свадьбы, но еще не поздно заняться этим сейчас. Разве нет?

– Но ухаживание носит односторонний характер, – заметила Маргарет. – Обычно мужчина ухаживает за женщиной.

– В таком случае давай нарушим правила, – предложил он. – Я буду ухаживать за тобой, а ты за мной, Мэгги. Заставь меня влюбиться в тебя. А я заставлю тебя влюбиться в меня, как по волшебству.

Глаза Маргарет внезапно наполнились слезами. Она воткнула иглу в вышивку и отложила ее в сторону.

– О да, – произнесла она нетвердым голосом, – это будет настоящее волшебство. – Она взглянула на него. – Неужели это возможно?

– Сегодня почти полная луна, а небо ясное и усыпано звездами, – сказал Дункан. – Позволь мне сходить за твоей шалью и пригласить тебя на прогулку. Что может быть более подходящим для романтического свидания, чем лунная ночь?

– Действительно – что? – тихо рассмеялась она. – Принеси мою шаль.

Через десять минут они оказались у подножия цветника и ступили на горбатый деревянный мост, перекинутый через реку. Остановившись посередине, они устремили взгляды на воду, мерцавшую в лунном свете. Маргарет придерживала на груди концы шали, а Дункан сцепил руки за спиной.

Ему было тридцать. Ей тоже. Их юность миновала, закончившись для него внезапно, накануне его двадцать пятого дня рождения, а для нее постепенно, со смертью отца, отъездом жениха и известием о его неверности.

Они оба перестали верить в романтику.

Тем не менее трудно было представить себе более романтическое окружение. Вечерний воздух был свеж и напоен ароматом цветов. Под мостом журчала вода. И он находился в обществе красивой женщины, которая была его любовницей и спутницей жизни.

– Повернись ко мне, – попросил он.

Маргарет подчинилась, и некоторое время они смотрели друг другу в глаза, пока оба не улыбнулись.

Дункан склонил голову и потерся носом о ее нос, прежде чем нежно поцеловать в губы.

– Мне кажется, – сказал он, – у человека должна быть возможность начать жизнь сначала. Не может быть, что мир создан так, чтобы мы просто приобретали опыт как багаж и тащили его с собой, пока не согнемся под его тяжестью на склоне лет. Мы должны иметь возможность, по мере того как становимся мудрее и старше, избавляться от боли, накопившейся в душе, и начинать сначала. Как ты думаешь?

– Возможно, это зависит от силы воли, – отозвалась Маргарет. – Мне казалось, что я освободилась от груза прошлого, пока несколько месяцев назад не получила письмо от леди Дью, где говорилось, что Криспин овдовел и вернулся в Англию с дочерью, что он расспрашивает обо мне и хочет снова увидеться. Мне понадобилась вся моя сила воли, чтобы сохранить душевный покой.