Шрифт:
– Сколько всего машин было в колонне?
– Три или четыре, а может и пять, не помню.
Опер отпустил захват и отодвинулся от Кота, который, все также скрючившись, сидел на полу. Обойдя стол, он сел на свое место. Он уже немного успокоился, чего тут заводиться-то? Чай, не в первый и не в последний раз. Черт возьми, может этот тип и впрямь такой идиот, а не придуривается. Месяц назад в отдел, занимающийся расследованием угонов транспорта, оперативным путем поступила информация о новой бригаде, занимающейся скупкой и перепродажей краденых автомобилей. Некто осведомленный доложил, что эта группировка в прошлом году перегнала в Осетию из Москвы несколько партий угнанных автомобилей, а в настоящее время они занимаются перебивкой и перепродажей машин, украденных на территории Северного Кавказа. Информатор указал также на неких Марика и Кота, которые, по всей видимости, являлись активными членами данной группировки. Понаблюдав некоторое время за этими людьми и не получив ничего путного, было решено перейти к активным действиям. А тут еще, как на зло, сотрудник, который отслеживал перемещения Марика, куда-то пропал и не выходил на связь со вчерашнего вечера. Сам Марик тоже как в воду канул, не появлялся ни дома, ни в местах своего обычного пребывания. В этой ситуации было решено срочно брать Кота и колоть его на причастность к банде. Допрос Кота, длящийся уже два часа, не дал никакой стоящей внимания информации – одна вода. Кот соглашался с тем, что осенью прошлого года он в составе группы из нескольких человек перегнал из Москвы машину, купленную на рынке в Солнцево для личного пользования. Но при этом он утверждал, что никого из этой группы, кроме своего соседа по двору Марика, помогавшего ему приобрести машину, не знает, и после этого больше никогда не встречал.
– Ладно, – лицо опера, усевшегося на свое место, приняло благожелательное выражение.
– Давай, садись на стул, чего ты тут на полу разлегся? Не месяц май, холодно ведь. Еще простудишься. Лечи потом тебя в тюрьме.
– За что в тюрьме, начальник? – плаксиво затянул Кот,.
– Чего я такого сделал-то? Просто машину себе купил и все.
– За все хорошее. А ты что думал, что все так обойдется, и мы тебя сюда от нечего делать, просто поболтать привезли? Сколько веревочке не виться, а конец один будет.
Дождавшись, пока Кот, отряхнувшись, сядет на стул, опер, решивший зайти с другой стороны, спросил как бы невзначай:
– А деньги на покупку такой дорогой машины ты откуда взял? Тебе всего двадцать лет, ты нигде не работаешь и вдруг вот так, за здорово живешь, покупаешь такую дорогую машину. Ведь согласись, ты купил не абы что, а пятерку БМВ. Колись, где деньги взял, Котяра! на улице нашел, что ли?
– Почему на улице? Я, гражданин начальник, между прочем, целый год подрабатывал то здесь, то там. Ничего постоянного, но везде платили нормально.
– Ничего себе, где же ты наработал, чтобы за год накопить на БМВ? – иронично хмыкнул опер, потирая небритый подбородок.
– Подскажи, мне где это хлебное место, может и я туда пойду немного подработать.
– Да нет, вы меня не так поняли, – спохватился Кот
– Я же не говорю, что я все деньги заработал сам, большую часть мне дала мама, она всю жизнь копила и вот решила сделать мне такой подарок ко дню рождения. Двадцать лет бывает раз в жизни.
– Подарок, говоришь, – недоверчиво протянул опер.
– А чего же ты, гад такой, так быстро продал мамин-то подарок?
– А совесть меня заела, гражданин начальник, – не моргнув глазом ответил Кот.
– Проснулся я вдруг одним прекрасным утром и подумал, да как же я мог? Мама ведь всю жизнь копила, а я, здоровый лоб, купил на ее с таким трудом заработанные деньги себе дорогую машину и раскатываю на ней, как последний эгоист. Нехорошо это. Вот и я продал машину, чтобы вернуть все деньги маме обратно.
– Вернул? – багровея от злости, спросил опер, снова поднимаясь со стула и выходя из-за стола.
– Вернул, конечно, – простодушно подтвердил Кот, честно глядя ему прямо в глаза.
– Все вернул, до копеечки.
Хрясть!
Выведенный из себя опер с размаху съездил Коту кулаком в ухо. Тот кубарем полетел со стула и уже привычно скрючился на полу.
– За что, командир, – снова заныл он, всхлипывая и жалобно шморгая носом.
– Я ж вам все как на духу, прям как отцу родному…
– А за то самое! – вызверился на него опер.
– Какой я тебе нахер командир, тоже мне, подчиненный завшивленный выискался. Я вот лучше тебя сейчас в камеру закатаю, посиди там и подумай, может до чего путного додумаешься. А нет, так просто привыкай к запаху параши, тебе это очень пригодится, так как сидеть ты тогда будешь очень долго.
Через несколько часов Кота снова выдернули на допрос. Все это время он коротал в тесной камере в обществе надоедливого скользкого типа, которого сразу посчитал ментовской подсадкой. Сосед по камере все нагонял на него жути рассказами о зверствах проклятых мусоров, интересовался, за что его сюда закинули, и предлагал передать весточку на волю, так как его скоро должны были выпустить. Кот, в свою очередь, размазывал сопли по лицу, причитал, что ни в чем не виноват и сидит он здесь по черному оговору злых людей. Под конец Кот так увлекся своей игрой, что сам забыл, где и почему он находится. Он вспоминал несуществующую беременную девушку, на которой якобы давно хотел жениться, нес всякую чушь и все порывался покаяться совершенно обалдевшему от его откровений сокамернику в краже яблок из колхозного сада, случившейся в совсем еще нежном возрасте.
– Ну что, подумал? – хмуро встретил Кота давешний опер.
– Обо всем подумал, гражданин начальник, – уже привычно заблажил тот.
– Не виноват я ни в чем. Злые люди на меня возвели напраслину, вот и страдаю я здесь безвинно, уповая только на то, что вы во всем разберетесь по справедливости.
– Разберемся по справедливости, не переживай, только я боюсь, что тебе это не очень понравится. Ты лучше правду расскажи, зачем ты ездил с Мариком в Москву, и все будет хорошо. Я тебе оформлю явку с повинной. Парень ты молодой и неопытный, суд это учтет. Зачем тебе брать на себя чужие грехи? Пусть этот Марик за все ответит, он же тебя во все втравил. А ты, если будешь сотрудничать со следствием, запросто отделаешься всего лишь условным сроком, я тебе обещаю.