Конечно, всего этого не могли знать два десятка пленников, дрожащих от страха и холода на каменной площади рыцарских казарм, но одного лишь приближения Магистра было достаточно, чтобы понять: в этом человеке есть нечто недоступное простому смертному.

Человек в чёрном медленно шёл вдоль нестройной шеренги пленников, и рыцари неотступно следовали за ним.

Внезапно Магистр остановился.

— Мне известно, что здесь находится некто, способный вызвать дождь в безводной пустыне. Я хочу видеть его.

Боясь невольным движением выдать мага, Фиджин сосредоточил взгляд на тёмной фигуре Магистра.

— Глупец, — тихо и отчётливо произнёс тот. — Ты только напрасно тратишь время. Я всё равно узнаю тебя, ибо того, что ты несёшь в себе, не скрыть простым молчанием. Ты утратил единственный шанс облегчить свою участь.

Резко вскинув руку, Магистр простёр ладонь в сторону пленников. Тускло сверкнули камни на охваченном кожаным браслетом запястье. Фиджину показалось, что контур его ладони на мгновение очертился красным.

Чьё-то чужое властное сознанье на секунду коснулось его и, полоснув холодом, отступило. Лорд невольно взглянул на мага.

Ни один мускул не дрогнул на лице Ригэна, когда человек в чёрном приблизился к нему. В ту же секунду Магистр отдёрнул ладонь, будто обжегшись.

— Велика твоя сила, маг, — прошипел он, — но в моей власти отнять её теперь, когда я знаю, кто ты. Завтра на этом самом месте ты будешь сожжён.

Он вскинул обе руки, и с его пальцев стекла серебристая пелена, обволакивая Ригэна сияющей паутиной. Маг упал словно подкошенный.

Короткий знак, и два рыцаря подхватили и подняли его.

Фиджин рванулся вперёд.

— Я помогал в его колдовстве, я с ним!

— Ну что же, — тихо усмехнулся Магистр, — ты сам захотел этого. И, хотя ты сведущ в магии не более новорождённого, завтра вы вместе взойдёте на костёр. — Он резко обернулся. — Остальных пороть на площади и сослать в рудники.

Пленников разделили и увели. Но Фиджин уже ничего не замечал. Он видел лишь безжизненное тело Ригэна, повисшее на отливающих серебром руках рыцарей.

В одном из потайных подземелий их освободили от верёвок, но лишь для того, чтобы заковать в железо. Наконец кузнец ушёл, глухо лязгнул стальной затвор, и лорд остался один над распростёртым телом мага. Он ничем не мог помочь ему.

Нестерпимо болели руки. Каждый толчок сердца, посылающий кровь к пальцам, взрывался в них тысячами раскалённых игл, но Фиджин был рад этому: боль отвлекала, не давая думать. Он ни на секунду не пожалел, что остался с Ригэном, просто слишком уж нелепо кончалась его жизнь.

В свете факела, чадящего на стене по ту сторону решётки, Фиджин огляделся и к своему удивлению обнаружил кусок хлеба и кувшин с водой. Боясь расплескать драгоценную воду, лорд лёг на пол, дотянулся губами до края кувшина и сделал несколько больших глотков. Затем, подполз поближе к магу.

Прошло много времени, прежде чем тот пошевелился.

— Ригэн, как ты? Хочешь пить? — Голос повиновался лорду также плохо, как руки.

— Может… сотворить… дождичек, — с трудом прошептал Ригэн.

Фиджин невольно улыбнулся в ответ.

— Нам оставили воду.

— Какое милосердие, — задохнулся маг.

Лорд двумя руками взялся за кувшин и поднёс его Ригэну. Сделав глоток, маг в изнеможении закрыл глаза.

— Не всё так плохо, Фиджин, — прохрипел он, — но сейчас у меня нет сил. Я должен уснуть. Мне нужны силы.

Поручив себя Небесам, младший наследный лорд свободного герцогства Ломрат тоже растянулся на каменном полу и повернулся спиной к зарешеченной стене подземелья. Напряжение и усталость сделали своё дело — Фиджин погрузился в глубокий сон.

Он не видел, как несколько часов спустя пошевелился и сел на полу Ригэн. Глухо лязгнув цепями, он переместился в самый тёмный угол каменной клетки.

Его внимание привлёк кувшин с водой. Глотнув, он долго смотрел на чёрную зеркальную гладь на дне кувшина, отражающую багровые блики факела по ту сторону решетки. Прежний, чадящий, давно прогорел, и его место заняли два новых. Это означало, что наверху наступил рассвет и утренняя стража удвоена.

Ригэн качнул кувшин, и блики, зарябив, смешались, отразившись в глазах мага. Хорошо, что лорд не видел этих глаз, ибо сейчас в них не было ничего человеческого. Усмешка, скорее похожая на судорогу, исказила лицо мага.