– Верю! – сказал подполковник Стеклов.

– А, где сейчас этот Кальварский, а?

– Ну, как где? Дома спит. Олег, ты на часы-то посмотри! Ночь на дворе, однако!

– Ты уверен, что он дома спит?

– Ну, как я могу быть уверен? Я что, с ним в одной кровати сплю? За кого ты меня принимаешь?

– С кем ты спишь, нам известно! Это тебе только кажется, что никто ничего не замечает! Все я про твои шашни с секретаршей из первой приемной знаю!.. Так вот, надо срочно выяснить, дома ли этот пенсионер? И, если нет, то установить, где он находится…

– Слушай, Олег, но время-то…

– Выяснить и незамедлительно доложить! Ясно?

– Так точно, товарищ главный маршал артиллерии! – торжественным голосом ответил Аркадий.

– Аркадий, ты все-таки думай над своими словами! – наполнился совсем не шуточным гневом голос начальника. – Не забывай, кто я и кто ты!

– Товарищ полковник, простите, ради бога! – затрепетал голосом Аркадий. – Я совсем не хотел вас обидеть. Но есть же приказ, о котором вы сами только что упоминали… Он предписывает оперсоставу употреблять в разговорах по телефонной связи не настоящие звания и должности, а такие, которые бы полностью дезориентировали ведущего прослушивание противника! Я только в этом смысле назвал вас ложным званием!

Кондрашов издал невнятный звук и отключился.

Аркадий окинул комнату взглядом.

Пенсионера Кальварского в ней не было.

И где он находился, неизвестно.

Аркадий постарался быть внимательным.

Как будто ничто не говорило о каких-либо происшедших здесь чрезвычайных событиях. Стол чист. Карты лежат на скатерти аккуратной колодой. Блюдо с бутербродами и чайной посудой убрано.

– И на кухне его нет… – раздался из-за стены голос Сони. – Куда ж он делся… Может быть, прогуляться вышел…

Ба-а-а… Бра-а-амс-с-с! – вдруг громко ударило прямо под ухом у Аркадия. Он даже вздрогнул.

Это били стоящие в углу напольные часы, похожие на деревянную модель британского Биг Бена.

Аркадий и Коля Саяпин вместе подошли к часам.

Все – как обычно. И все-таки что-то – не так. И Аркадий понял, что. На полированной поверхности еще полтора часа назад стояла фигура рыцаря в доспехах, опирающаяся руками на могучий меч. Фигура настолько тяжелая, что вряд ли станешь автоматически, не замечая, что делаешь, переставлять ее с места на место.

Теперь рыцаря на часах не было.

Аркадий окинул взглядом комнату в поисках железного бойца.

И почти сразу его увидел: рыцарь был внутри старого монументального буфета. За дверцей с толстым граненым стеклом. А рядом с нижним концом его меча стояла фарфоровая чашка с изображением вида на Московский кремль со стороны Спасской башни.

«Что бы это значило?… Московский кремль… Спасская башня?… – пытался понять увиденное Аркадий. – Башня?… Оборонительная башня… Что такое кремль?… Средневековая оборонительная крепость… Да, точно! Крепость! Конечно, ну, где же ему еще быть!»

– Я понял, где сейчас Иван Алексеевич. – вслух произнес Аркадий.

– Где? – повернулся к нему Коля Саяпин.

– Где? – каким-то образом услышала его через стенку, находящаяся в кухне медсестра, и тут же оказалась рядом.

– В крепости. – сказал Аркадий.

– Сейчас? – спросила Соня. – Что ему в два часа ночи там делать?

– Полагаю, что он там прячется. – честно ответил под-полковник.

В это время в коридоре ожил дверной звонок.

Находящиеся в комнате застыли в тревоге.

Они одновременно вышли в узкий коридорчик. Аркадий осторожно заглянул в дверной глазок. На площадке стоял Паша Папас, превращенный широкоохватной линзой в квадратного гиппопотама.

– Ну, где вы пропали? Идемте ко мне! Я уже все приготовил, а вы все не идете! – недовольно произнес он, когда Аркадий открыл дверь.

– Ивана Алексеевича нет! – округлила глаза Соня.

Паша открыл рот и переступил с ноги на ногу.

– Как нет? А где же он? – удивленно произнес он.

– Аркадий говорит, что в крепости. – понизив голос, прошептала медсестра.

– В крепости?… А-а-а-а… – озадаченно протянул Папас.

– Я думаю, нам надо его навестить. – предложил Аркадий.

Крепостью в Каланчевке называли старые городские ворота – массивное каменное сооружение с высокой надстройкой над тумбообразными ногами.

Каменной стеной город никогда не обносился. Ее не успели построить. Степные народы к началу девятнадцатого века угомонились, да и военная наука начала считать средством защиты от противника не городские стены, а артиллерийские орудия и быстрое передвижение войск.