Тетя вскоре появилась, и, к моей большой радости, у нее в ухе появился слуховой аппарат. В руке она держала бумажку.

– Ко-лом-на, – прочитала она, – вот куда она уехала.

– Адреса ее у вас нет? Точного?

– Не оставила. Сказала, сама мне напишет.

– Пишет? Много писем от Оли пришло?

– Ни одного пока. Да и чего ей писать? Как сошлась она с хахалем, да и живут в грехе, нерасписанные. А я и рада, что она уехала, нахлебницей она у меня была! Родители Олькины померли, навязали ее мне на шею. Я стара уже – нахлебников-то держать! Дай бог себя прокормить! Уехала – и черт с ней! Непутевая она девка была, ни в огороде помочь, ни в доме… Все только морду красила да перед зеркалом вертелась!

Пелагея Петровна все ворчала себе под нос, хотя я уже попрощалась с ней и ушла. Мне было ясно одно: ни в какой Париж Ольга не уехала. С кем и куда она двинулась – это вопрос другой. Но – не в Париж! Почему-то именно так я и думала.

Загримировалась я довольно быстро. Хотя передо мной и не было фотографии Фадеевой Варвары, журналистки газеты «Горовск сегодня», тем не менее, я четко запомнила, как я красилась в прошлый раз. Черный парик, черные брови, этот отвратительный бордовый цвет помады, очки… Из одежды главное – джинсы и бейсболка.

Через час я поднималась по ступенькам модельного агентства. Охранник шагнул было навстречу, но, к счастью, он меня узнал.

– Здравствуйте! – восторженно вскрикнула я.

Охранник отступил немного назад и поморщился. Как я его достала в прошлый раз! Теперь он долго будет видеть меня в страшных снах.

– Здравствуйте, – буркнул он.

Я сделала вид, что лезу в сумочку за удостоверением.

– Я – журналист газеты «Горовск сегодня», – затараторила я, как и тогда, – я пишу статью про ваше модельное агентство. Я у вас уже побывала… черт, да где же удостоверение?.. Поговорила с Эвелиной Венедиктовной, она мне сказала, чтобы я к ней обращалась, если мне понадобится, в любое время. У меня возникли вопросы… куда же я его сунула?..

– Да проходите уже! – не вытерпел охранник.

– Да?! Вот спасибо, а то я ищу, ищу удостоверение, а оно все не попадается под руку! А Эвелина Венедиктовна у себя? Большое спасибо! – Я почти бегом рванула к ее кабинету. Облегченный вздох охранника я почувствовала буквально спиной.

Я постучала в дверь и тут же открыла ее. Эвелина Венедиктовна сидела за столом и что-то писала. От моего внезапного появления она вздрогнула и быстро захлопнула тетрадь.

– Здравствуйте, Эвелина Венедиктовна! – восторженно затараторила я с порога. – Как ваши дела? Как дела у ваших девочек? А Рузанна Эдуардовна как поживает?

Директриса не успевала отвечать на мои вопросы. Она только расплылась в улыбке и часто закивала головой. Наконец, как только я замолчала, она вставила-таки и свое «здрасьте» в мой монолог и указала рукой на кресло:

– Присаживайтесь. У нас все хорошо, все живы-здоровы. Как идет написание статьи?

– Быстрыми темпами! Я уже показала наброски редактору, он доволен. Статья будет – просто супер! Только у меня возникли небольшие вопросики, хотелось бы их вам задать…

В это время в кабинет заглянула одна из девочек:

– Эвелина Венедиктовна! Вы мне велели зайти к вам…

– Потом, потом! – быстро отшила ее директриса. – Закрой дверь!.. Так о чем вы хотели спросить меня?

Но едва я открыла рот, чтобы ей ответить, как вдруг зазвонил мой сотовый. По мелодии я поняла, что это моя подруга Алина. У меня тут же возникла одна идея. Я извинилась перед директрисой и включила телефон:

– Да! Екатерина Петровна?

Я не смотрела на Эвелину, но краем глаза видела, как она вздрогнула и быстро подняла на меня глаза.

– Поль, ты что? Это же я, Алина…

– Да, я поняла. Негодник! Я вот приеду и задам ему! Не переживайте, я все возмещу! Екатерина Петровна, не волнуйтесь, прошу вас, я все, все возмещу…

– Поль, ты там уже совсем спятила? Какая еще Екатерина Петровна?! Я же тебе говорю: это я, Алина…

– Да, я поняла, всего доброго. – Я отключила телефон и посмотрела на Эвелину. Она старалась держаться как ни в чем не бывало, но моему искушенному глазу было заметно ее волнение.

– Извините, Эвелина Венедиктовна, – защебетала я, – звонила моя соседка, у нас балконы смежные, она на своем рыбу положила в таз, а мой Персюня, это мой кот, перс… Так вот, он перелез с моего балкона на ее и похозяйничал в тазу с рыбой. Вот соседка, Екатерина Петровна, и позвонила мне – сказать, что она моего кота изловила и заперла в ванной. До моего прихода…

Я тараторила первое, что пришло мне на ум, наблюдая при этом за Эвелиной. Бледность на ее лице, появившаяся при озвучивании мною ее настоящего имени, постепенно исчезала. Она, что называется, приходила в себя.

– Да, конечно… Эти коты… Безобразники! – произнесла она радостно, как мне показалось, для того, чтобы быстрее успокоиться. – Так какие вопросы вы хотели мне задать?

Я порылась в своей сумке, поправила очки на носу и с самым деловым видом, на какой только была способна, извлекла на свет божий блокнот и ручку.