— Подумай еще раз. Ты смотришь с запада. Вот направление север-юг.

Оставив в покое Евразию, Ланайон уставился на североамериканский материк, потом на Австралию…

— Больше ничего похожего, — произнес он. — По-моему, ваш рисунок очень искажен.

— Попробуйте быть скромнее, господин барон, — посоветовала Джелайна. — В мире есть страны и побольше вашего королевства.

— Покажи сам, — не выдержал Ланайон, поворачиваясь к брату. Бенвор пальцем обвел очертания родного острова — мужская ладонь не помещалась в них даже на такой большой карте.

— Ты шутишь? — оторопел барон. — Всего-то?!

— Даже не весь, — юноша снова взял грифель и тонкими линиями обозначил границы Хорверолла. — Вот так правильно. Где-то здесь — Норвунд. Вот Анклау и Жомеросуин. Вот Бангия. А здесь Лувеньон.

Ланайон окинул взглядом остальную карту и в замешательстве запустил пальцы в шевелюру — совсем как брат.

— Я тоже не поверил поначалу, — успокоил его Бенвор. — Мир огромен, а мы его совсем не знаем.

— Леди, а где тут ваша Англия? — спросил барон. Джелайна подошла и, ухмыляясь, нарисовала границы Соединенных Штатов.

— Такая большая?! — воскликнул Ланайон. — Даже больше Лувеньона!

Женщина хихикнула.

— Ой, я забыла еще две провинции, — и обозначила Аляску и Гавайи. Барон выглядел уязвленным.

— Сложно, наверное, управлять таким большим королевством, — буркнул он и вдруг оживился: — Не вздумайте рассказать кому-нибудь еще. Такие вещи пока лучше держать в тайне.

— Мы и не собирались, — заверил его Бенвор. Ланайон немного постоял над картой, а потом, словно собравшись с мыслями, посмотрел на Джелайну и сказал:

— Бенвор, пожалуйста, оставь нас с леди Анерстрим наедине.

— У меня нет секретов от вашего брата, — возразила Джелайна.

— Я все же настаиваю.

Бенвор не стал спорить и пошел к двери, гадая, что же могло понадобиться Ланайону. Выходя, он услышал, как женщина насмешливо спросила:

— Надеюсь, вы понимаете, что я все равно не стану ничего от него скрывать? Стоит ли…

— Я так не думаю, — сухо перебил ее барон. Дальше юноша не услышал.

Бенвор поднялся на галерею и уселся там, размышляя. Неужели Ланайон планирует как-то использовать ложные сведения о несуществующей в этом мире стране? В своей шалости Джелайна зашла слишком далеко, и теперь ей придется выкручиваться. Следовало придержать неуместный патриотизм и указать на какой-нибудь маленький островок, который бы никого не заинтересовал.

Когда капитан вернулся, барон уже ушел из библиотеки. Женщина сидела на подоконнике и выглядела печальной.

— Что ему было нужно? — едва прикрыв дверь, спросил Бенвор.

— Да так, ничего… неважно, — рассеянно отозвалась Джелайна, глядя в сторону.

— Я думал, между нами действительно нет секретов, — с упреком сказал он. — Ланайон расспрашивал о вашей родине?

— Не совсем. Разговор был… личного характера.

Олквин про себя чертыхнулся. Как он сразу не догадался?! Да плевать хотел барон на заокеанские страны. У него под боком была проблема поважнее — необычная, непонятная и очень занятная иноземная дама, завладевшая всем свободным временем и мыслями его беспокойного брата, падкого до всего нового и удивительного.

— Позвольте я угадаю? — недовольно спросил он. — Речь шла обо мне?

— А тут и угадывать нечего, — передернула плечами Джелайна. — Ваша жизнь расписана на годы вперед, и мне деликатно намекнули, чтобы не слишком путалась под ногами, а то как бы чего не вышло… По-своему он прав, в общем-то, хотя разговор этот был совершенно ни к чему.

— Он не имеет права так обходиться с вами! — возмутился юноша и развернулся, собираясь найти брата. Но Джелайна поймала его за руку и удержала, торопливо говоря:

— Не надо, капитан. У него есть это право. Он вас любит, и желает только добра. Я тоже… тоже желаю вам добра, поэтому не хочу спорить с вашими родными. Да, я знаю, что вы хотите сказать — это не их дело. Но ваш брат поступает так, как велит ему долг перед семьей. Он — глава рода и несет за всех ответственность. Я — источник беспокойства, меня предупредили, и я приняла это к сведению. Все, тема закрыта. Они успокоятся, а от меня не убудет. Ведь все остается по-прежнему.

Гнев Бенвора постепенно утих. Прикосновение теплых пальцев, стиснувших его запястье, успокаивало лучше всяких слов. Юноша перехватил другую руку Джелайны и притянул ее к себе.