– Спасибо.

– Можете там прибраться, если хотите. И, пожалуйста, сделайте список вещей, которые, по вашему мнению, исчезли. Только для меня, ладно?

– Хорошо.

– Мне нужно поговорить с вами. Завтра утром, идет?

– Да. Подходит.

– Тогда я буду на квартире вашей матери в половине одиннадцатого.

– О'кей.

– Пока. – В трубке раздались гудки.

– Он сказал, что я могу остаться в квартире матери, – произнесла Анна, посмотрев на мужчин.

– Я подвезу тебя, – решительно предложил Кемпбелл.

На этот раз Уэстуорд уже не вмешивался.

– Мне надо только забрать вещи из машины мистера Уэстуорда, – согласилась Анна.

– Что ж, пойдем.

– Подождите минутку.

Мужчины стояли и смотрели, как она вернулась в палату и поцеловала Кейт в бровь. Кожа была нежной, как у младенца, и сквозь запах лекарств Анна уловила особый, только ей известный, запах материнского тела.

– Я люблю тебя, дорогая. Я скоро вернусь.

В коридоре она задержалась, остановив проходящую мимо медсестру.

– Я дочь миссис Келли. Что будет с этим? – спросила она, указывая на гору цветов у двери палаты.

– Им здесь не место, – заявила медсестра. – Это целая проблема, мисс.

– Не могли бы вы передать их другим пациентам? Тем, кому не приносят цветов? – предложила Анна.

– Прекрасная идея, – подхватила медсестра. – Я сейчас же распоряжусь.

Анна наклонилась и собрала с букетов все карточки и послания, которые смогла найти. Завтра она позвонит этим людям и выразит самую искреннюю признательность за доброту. Затем она вернулась к Бринкману и Уэстуорду:

– Я готова.

Снегопад прекратился, но было по-прежнему холодно. Анна настолько устала, что реальность и фантазии переплелись в ее сознании, и ей показалось, будто она скользит сейчас по какому-то густому маслу вместе с двумя сильными мужчинами.

Когда они перенесли багаж в «мазерати» Кемпбелла, Анна протянула руку Филиппу Уэстуорду:

– Не знаю даже, как благодарить вас за вашу доброту и участие.

Рука Уэстуорда была сильной и теплой.

– Не стоит.

– На мне же ваше пальто, – вспомнила вдруг она и начала снимать его с плеч.

Уэстуорд отрицательно замотал головой:

– Пусть оно побудет пока у вас. Вернете, когда встретимся.

Она посмотрела вслед Филиппу, и вдруг ей стало очень одиноко.

Анна села в машину Кемпбелла, откинула голову и закрыла глаза. Усталость взяла свое.

– Бабушка знает, что случилось с мамой? – спросила Анна.

– Я даже не осмелился позвонить Эвелин.

– Это надо сделать. Бабушка и я – единственные родственники у мамы.

– Но бабушка так слаба. Новость убьет ее.

– Я позвоню ей сразу же, как только появятся какие-то положительные результаты.

– Что сказал тебе этот человек? – спросил Кемпбелл, и Анна уловила напряжение в его голосе.

– Филипп Уэстуорд? Он сказал только, что тебя допрашивала полиция Денвера.

– Я не делал этого, – вновь повторил Кемпбелл. – Только идиот может поверить в подобное. Они обращались со мной, как с преступником и чудовищем. Но ты же знаешь, я не смог бы даже обидеть ее, и ни один волос не упал с ее головы из-за меня. А они держали меня, пока не явился адвокат и не вызволил меня оттуда, – губы Кемпбелла дрожали. – Все это было невыносимо, Анна.

Она не могла заставить себя посмотреть любовнику матери в глаза. Не потому, что не верила Кемпбеллу, а просто уже не было сил на какие-то еще чувства.

– Мне очень жаль, – безжизненно произнесла Анна. – Кемпбелл, Филипп Уэстуорд сказал, что он хотел видеть Кейт по какому-то делу. Ты что-нибудь знаешь об этом?

В ответ Кемпбелл крепко сжал руль:

– Это ее болезненное увлечение.

Неистовство, с каким были произнесены последние слова, поразило Анну:

– Прости, если задела тебя.

– Какая-то мания. Одержимость.

Анна увидела, что лицо Кемпбелла побелело:

– Так ты говоришь, одержимость?

Кемпбелл так резко рванул руль на повороте, что машина заскользила по заснеженной дороге, и автомобиль накренился.

– Кейт разбила мне сердце.

– Поэтому ты решил расстаться с ней?

Кемпбелл замолчал, и пауза длилась так долго, что Анне показалось, будто ее собеседник не расслышал вопроса или просто не захотел отвечать. Затем он выдохнул:

– Я не смог выдержать того, что медленно теряю ее, поэтому решил уйти сразу.