Шрифт:
- К фельдшеру могу отвезти, — пробормотал бригадир.
- Пусть будет так, — милостиво согласилась тетя. — Возьми головной убор, — сказала она мне. — Надо быть готовой ко всему!
"Шерстяной тюрбан — летом!" — ужаснулась я.
- Может, все-таки наденешь свою шляпку? — предложила я тете.
Тетя наклонилась к моему уху.
- Я не могу взять этот головной убор! — сказала она тихо. — Он может размотаться на ветру, А ведь на самом деле это шерстяные рейтузы… Понимаешь?
Когда тетя на мотоцикле скрылась за березовой рощей, я вырыла в прополотой земле ямку и похоронила в ней тетин противоосиный тюрбан.
Теперь мне ничто и никто не мешал завоевывать капустную медаль. К пяти часам поле было очищено. Тетя больше не появилась. И странное дело, я вдруг почувствовала, что ее не хватает мне, более того, я стала опасаться: не подействовал ли осиный яд на старого человека убийственно. Теперь я вспомнила и о доме… Чего стоит какая-то капустная медаль, если твои родители сломлены горем, а самоотверженная тетя страдает, распухнув от осиных уколов.
ГЛАВА 15
Аэт, как и Стийна, ужасно устала от прополки. Я попыталась вдохнуть в них бодрость, но скоро поняла, что надоедаю им своей болтовней. И говорить, и молчать было одинаково неловко, почему-то я стеснялась того, что не устала, только в правой руке покалывало во время движения. Интересно, а Мярт тоже бы так умаялся, проработав полдня на поле? Нет, наверняка нет. Если бы Мярт был сейчас тут, он, возможно, взял бы меня за руку, как Рейно Сирье, и тащил бы тоже две тяпки на правом плече, как Рейно…
- Ну, я вижу, работа вернула нашу деву Маарью на землю. — Это был Тийт, он схватил за рукоять мою тяпку. — Давай помогу.
"Ах, какое рыцарство!" Но я и не подумала отдавать тяпку Тийту.
- Брысь!
Тийт не обиделся, он рассмеялся весело:
- Ну, как хочешь!
Мы немного прошли молча, затем Тийт сказал:
- Послушай, я хотел бы что-то тебе показать.
- Что?
- Это нельзя объяснить: это надо увидеть. Два километра отсюда.
Я пожала плечами.
- Не знаю, как считают Стийна и Аэт… Может быть, мы уже вечером уедем.
- Мне хочется показать это место только тебе.
После того как Мярт и Тийт поссорились, кому провожать меня домой, я стала немного опасаться Тийта. Вообще-то он был мировой парень и годился в хорошие друзья, но почему-то, говоря с ним, я всегда думала: а что бы сказал Мярт, увидав нас с Тийтом? Но тут подошел Теэт Райе — тот самый корифей настольного тенниса — и спросил:
- Слушай, новенькая, а ты в пинг-понг играешь?
- В данный момент — нет.
- Ну, это я и сам вижу, — усмехнулся Теэт. — Меня зовут, знаешь ли, Теэт, а фамилия Райе.
- Маарья Пярл!
- Я, знаешь ли, фанатик пинг-понга.
"Хорош гусь, — подумала я, — едва усек, что кто-то не видел твоего портрета в газете, и сразу начал кокетничать".
- Вот как? Тренируешься по-настоящему, что ли?
Видно, Тийту понравилось, что я подтруниваю над чемпионом.
- Теэт ведь настоящий спортсмен, входит в пятерку лучших в республике, — не преминул он воспользоваться удобным случаем.
- Да, знаешь ли, — подтвердил великий спортсмен, похоже, он ничего не понял.
- То-то ты иногда махал тяпкой как-то странно, будто ракеткой.
- А ты не хочешь принять участие в нашем турнире? — спросил меня Тийт.
- Да я уже больше года не держала ракетку в руках, — ответила я грустно. И верно, в деревенской школе стол для пинг-понга стоял прямо в коридоре, и мы играли на каждой перемене. В городской школе я и стола для пинг-понга не видела, а ходить куда-то на тренировки… Не до того мне было.
Предложение Теэта меня обрадовало: я могла не идти смотреть нечто, что хотел показать Тийт. Аэт и Стийну тоже пригласили играть, но девочки отказались — они хотели немного перевести дух.
Это даже было хорошо: мое умение оказалось ниже всякой критики. Я проиграла и Рейно, и Сирье, не говоря уже о самом Теэте. Мне изредка удавалось заработать очко, только когда подавала сама: мои попытки принять крученую подачу, которой тут обучил всех Тийт, были безуспешны — мяч отлетал или к сводчатому потолку спортзала или к розовым стенам… Только у Тийта я с трудом выиграла 21:19, но моя радость победы сразу угасла, когда я заметила веселое выражение лица одноклассника — он явно хотел порадовать меня и проиграл нарочно.