– Вот только у нас в стране такие смешные оптимисты! – донеслось до меня вслед.

Но я лишь махнул рукой. Слишком уж мелкая обида, чтобы реагировать на нее. Скорее радоваться надо, а не огорчаться. Несерьезная эта перепалка, даже в чем-то забавная, зато перебивает горькие думы, что не давали мне покоя, толкнули в дальний путь. Эх, если бы козлобородый был единственной для меня неприятностью.

Доставая на ходу сигарету, я проходил мимо последнего купе. Дверь была открыта, и взгляд мой скользнул по девушке, сидевшей на нижней полке. Затылком она упиралась в стеклянный плафон фонаря, локоть ее лежал на столе, ноги разведены в стороны – одной она подпирала переборку, другая, также согнутая в коленке, была отведена в сторону. Будь эта девушка в платье, вышла бы очень непристойная поза, но поскольку на ней был красный спортивный костюм, развратную картинку мог увидеть только извращенный глаз.

Она смотрела на меня как на декорацию, движущуюся по подиуму вагонного коридора. Что есть я, что нет меня... Но вот в ее безразличном взгляде шевельнулся интерес. Но сама она даже не шелохнулась и головы не повернула, чтобы проводить меня взглядом.

Я прошел мимо, унося ее запечатленный образ. Черные волосы средней длины, глаза небольшие, но сильно накрашенные, видимо, для того, чтобы придать им объемность, широкий нос, длинные тонкие губы, узкий подбородок... Не красавица, а если симпатичная, то с большим натягом... Но почему тогда ее внешность так взволновала меня?

Ответ принесла мне последняя затяжка. Я докуривал сигарету, когда перед глазами всплыл фоторобот девушки, которую опознал спецназовец, охранявший мой дом... Лоб, надбровья, переносица, линия носа, рта... Девушка из последнего купе очень похожа была на ту, которая, возможно, затопила мою квартиру... и которая...

Я нервно затушил сигарету, судорожно полез за новой, закурил, глубоко затянулся, чтобы крепость табачного дыма продрала меня до мозга костей.

Эта девушка могла убить Олесю!

Не знаю, что так долго делала она в Черногайске после рокового выстрела, но в Москву мы возвращаемся вместе...

А ведь эта шельма снилась мне сегодня. Да, черные волосы, красная одежда, тонкая талия, широкий зад... Она сидела, склонившись над мертвой Олесей...

Я открыл дверь, чтобы выбросить сигарету. Поезд уже набирал ход, и межвагонная сцепка в буферном пространстве бухала и стучала... Поезд набирал ход. Значит, станция уже где-то позади. Что, если?..

Дурное предчувствие вытолкнуло меня из тамбура к последнему купе, дверь в которое была закрыта. Одно из двух: или девушки там уже нет, или она ждет меня с пистолетом в руке... На пулю я нарываться не хотел, поэтому надумал и третий вариант. Девушка – никакой не киллер и стрелять в меня не будет. Мы спокойно разберемся в ситуации и расстанемся друзьями...

Дверь легко поддалась моим усилиям. На всякий случай я отскочил в сторону. Мало ли – вдруг грянет выстрел или сработает граната, поставленная на растяжку. Не заметив проводницу, я едва не налетел на нее.

– Мужчина, ну чего вы? – подняв поднос, возмущенно протянула она. – Мало выпили?

– Извините.

Женщина несла чай в предпоследнее купе, а то, в котором ехала девушка в красном, было пусто. Никого. Только разобранная постель на нижней полке.

– А что, здесь никто не едет? – спросил я у проводницы, когда она вышла из обслуженного купе.

– Безобразие! – выморочно закатив глаза, выразила она свое фальшивое возмущение. – В поезде мест нет, а это пустует!..

Я понимал, о чем она сожалела. Лето, пора отпусков, билеты на московские поезда в дефиците, целое купе свободно, а левых пассажиров, как назло, нет. И некого подселить сюда, за отдельную, разумеется, плату.

– А девушка здесь была, в красном костюме!

Пышнокудрая, крутобедрая проводница окатила меня уличающим, но скорее одобрительным, чем осуждающим взглядом.

– Что, поразвлечься не с кем?

Вряд ли она намекала на свою кандидатуру, но всем видом давала понять, что к мужскому распутству она относится терпимо. Но меня ее экивоки не волновали. Я вел себя как пес, учуявший добычу, и готов был рвать всех и вся на своем пути.

– Девушка здесь была! Где она? – ожесточенно спросил я.

– Так вышла... – растерянно захлопала глазами женщина. – Забрала вещи и вышла...

– В красном костюме?

– В красном костюме, – кивнула она.

Теперь ясно стало, почему чернявая успела покинуть поезд до отправления. Она не стала переодеваться, собрала вещи в сумку и ушла в чем была...

– А билет? Где ее билет?

– Э-э, не было билета... – смутилась женщина. Но, спохватившись, попыталась исправить положение: – То есть был билет, но она его забрала...

– Черт!

Я бросился в тамбур, открыл дверь, выглянул из вагона. Перрон уже далеко, даже если спрыгну, все равно не смогу задержать беглянку. Она же не будет ждать, пока я брошусь за ней в погоню. С поезда она сошла, чтобы скрыться. И скроется...