Рощин, Залесская,

Ломашников, Тальников,

Ольшанский, Вербина,

Пальму, Яблонская,

Ракитников.

Тут слушатель незримый подал с первого этажа хриплый пропитой голос:

— Р-ря-би-но-вич!

После чего трахнул входной дверью и был таков.

— Что это почтальонша такая веселенькая прибежала? — спросил Наумов.

— Пьяненький моей песенке подпел.

— Что за песенка? Шлягер модный? Старинный романс? Народная?

— Собственного сочинения, фамильная бурчалка.

— Спой, светик, отродясь не слыхивал.

Я и спела:

Татаринов, Ордынский,

Булгарин, Калмыков,

Немчинов, Мордвинов,

Чехов, Поляков.

— Ну, утешила! Вот только Ордынский не обязательно от татаро-монгольской орды; орд — вологодское привидение, а ордынка — казачья овчинка. Спой еще.

Я и еще спела:

Драгунский, Казаков,

Гусаров, Войтюков,

Майоров, Генералов,

Мундиров, Курков.

Шумилин, Тихонов,

Шелест, Шорохов,

Факиров, Чарова,

Кудесин, Волохов.

— Тебе надо стихи писать.

— Я потом буду.

— Как то есть потом?

Чуть помедлив, достала я свой блокнотик из будущего.

— Это моя записная книжка конца ХХ века. Я случайно захватила ее с собой, когда вернулась в год, в который мы с вами сейчас разговариваем. Долго рассказывать. И вот я хочу вам кое-что отсюда прочитать, потому что тут есть о письмах, а вы ведь сейчас пишете о письмах, правда? А для начала я хочу вам прочитать свое стихотворение.

— Так ты у нас посланница из будущего?

— Нет, я просто пропустила года два, удрав отсюда, и вернулась, чтобы прожить их.

— Ну-ну. Вернулась. А Косоурова эксперименты не имеют ли, часом, к твоим экскурсиям, то есть эскападам, отношения?

— Имеют.

— Ладно, я тебе верю. Читай свои стихи.

— Сначала название… нет… В общем, к тому времени, как я это написала, вместо пишущих машинок стали пользоваться персональными компьютерами, это не только пишущая машинка усовершенствованная, а отчасти телеграф, телефон, телевизор, почта, текст романа или рассказа можно переслать в любую точку мира, а можно фотографию или репродукцию, можно сплетничать в Интернете… вроде как в эфире, можно пользоваться энциклопедиями, справочниками, подключаться к чужим секретным материалам…

— Находка для шпиона.

— Называется стихотворение “http”. Это на компьютерном языке — гипертекст компьютерного якобы пространства… виртуального мира… не совсем воображаемого, а мнимого, что ли, или как бы условного…

— Прекрати, — строго сказал Наумов. — “Это, это, что ли, якобы, как бы”. Уши вянут. Меня технологические детали бытия вообще никогда не интересовали. Читай.

Щеки мои горели, я читала:

Текст, мы тебя предоставим судьбе,

выведем светом и тьмой.

Саги о сайтах оставьте себе,

шелест страниц будет мой.

Тут, запнувшись, стала я объяснять, что такое сайт.

— Мне надоели твои чертовы комментарии. Продолжай без них или замолчи.

Час телеграфный, мирок телеграмм,

ленты из ВЦИКа во ВЦИК.

Фразы настрижены, и октябрям

век предоставлен, как миг.

Пущен в расход, в Интернет и в эфир

старый, и ветхий, и новый, как мир,

сонм ненавидимых книг.

Так что корябай свое без затей,

не превышая объем.

Нынче винчестер завел, грамотей,

внук человека с ружьем.

Проще! Короче! То “му”, то “ку-ку!”.

Кто бы тут портил глаза.

Не помещается время в строку,