Начало войны привело к новой реформе «органов». 31 июля 1941 г. в состав НКВД был включен Наркомат госбезопасности. Питовранов, успевший за полугодовой период руководства Горьковским УНКВД получить свой первый орден — Трудового Красного Знамени, с 23 августа 1941 г. вновь становится заместителем начальника объединенного УНКВД по Горьковской области. Начальником управления с 31 июля был майор ГБ Василий Степанович Рясной.

Чекистскую службу он начал чуть ранее Питовранова. В марте 1937 г. бывший начальник политотделов МТС и секретарь райкомов партии в Сталинградском крае по партийному набору был направлен на работу в НКВД. Работал в том же 3-м отделе ГУГБ НКВД, за 2 года побывал стажером, оперуполномоченным, помощником и заместителем начальника отделения. С октября 1939 г. — начальник 14-го отделения, с июля 1940 г. — заместитель начальника, с января 1941 г. — начальник 1-го отделения. С марта 1941 г. начальник 1-го отделения 1-го отдела 2-го управления НКГБ СССР. В его обязанности входило оперативное обслуживание германских представительств в Москве; после начала Великой Отечественной войны был ответственным по интернированию немецких дипломатов.

Карьера очень похожа на питоврановскую, с тем исключением, что те два года (1937–1938), на которые Рясной раньше начал службу, были временем массовых репрессий (в том числе и среди чекистов).

Питовранов в октябре-ноябре 1941 г. находился в командировке в Москве в составе оперативной группы НКВД при Штабе обороны города (по созданию вокруг Москвы особого укрепленного района). По словам биографа Питовранова А.В. Киселева, «его откомандировали в специальное контрразведывательное подразделение при Главном штабе обороны».

Служба в самый тяжелый период обороны Москвы была отмечена орденом «Знак Почета» в 1942 г., а позднее, в 1944-м, медалью «За оборону Москвы».

Но это будет через два военных года, а пока зимой 41-го Питовранов вернулся в Горький. Через год он был переведен на работу в соседнюю Кировскую область. 25 декабря 1942 г. сменил Семена Шусти на посту начальника областного УНКВД (с 7 мая 1943 г., после нового разделения НКВД-УНКГБ по Кировской области). В Кирове Питовранов отличился успешной ликвидацией немецких парашютных десантов.

Тогда же Питовранов познакомился с вологодским чекистом Борисом Ивановым, ставшим впоследствии его ближайшим другом и соратником. Вот как они вспоминали о событиях того времени:

«— А помните, Борис Семенович, как мы за «Мурзой» гонялись? Хитер был, прохвост — за одну ночь так обработал деревенскую бабу, что она поклялась нашим розыскникам в давнем, еще довоенном с ним знакомстве. И документы в полном порядке были. Помнится, мы его даже инструктировали на случай появления в тех краях подозрительных личностей. А соседка, наверное из ревности, на него и донесла.

— Для женской психологии это нормально…Помню, как Слепого брали, нескольких ребят положили… У него и фамилия подходящая была, Гаденко, кажется…

— Это который на допросе пальнул тогда в вас? Только из чего? Не обыскали как следует?

— В его протезе болт, вроде, какой-то был съемный… а он попросил ослабить протез — ногу потер, что ли. Ну, и пальнул. Я-то увернулся, а вот помощнику моему досталось. Первый раз мы с такой хитростью столкнулись. Зато как он потом молотил под нашу диктовку! Душ двадцать этого отребья мы на нашу сторону перетащили…

— Есть, есть, что вспомнить!»

Позднее, в январе 1953 года, в бытность Питовранова начальником разведки, Иванов возглавил 1-й (американский) отдел 1-го (разведывательного) управления ГРУ МГБ.

Заслуги Евгения Петровича во время службы в Кирове были отмечены орденами Красной Звезды и Красного Знамени, повышением в чине — в феврале 1943 г. при введении новых званий он становится комиссаром ГБ (соответствовало генерал-майору в армии), т. е. был произведен через звание (из капитанов ГБ, минуя майора). А в следующем году молодой и перспективный чекист был переведен в более важный регион, сменив Сергея Ивановича Огольцова, с 22 марта 1944 г. он — начальник УНКГБ по Куйбышевской области.

Куйбышев в то время уже не был «запасной столицей», как в 1941–1942 гг., большинство советских правительственных учреждений уже возвратились в Москву, но ряд дипломатических миссий союзников СССР по антифашистской коалиции еще оставались в волжском городе. С этим обстоятельством была связана проведенная Питоврановым операция, о которой он через несколько десятилетий рассказал соратнику по службе А.В. Киселеву. Объектом чекистского внимания стал английский журналист — главный редактор газеты миссии Великобритании в Москве «Британский союзник». Биограф Питовранова назвал британца вымышленным именем — Вильям (Билл) Спарк, будем и мы его так называть, не стремясь выяснить подлинное имя. Вот как обстояло дело по позднейшим воспоминаниям Питовранова, в изложении А.В. Киселева:

«Постоянно проживая в Москве, он ("Спарк".
– Авт.) частенько наведывался в Куйбышев, к своим посольским землякам. Там, в относительной дали от своего начальства, он позволял себе немного расслабиться и, будучи неравнодушным к русской водке, изрядно "отводил душу". Другой слабостью холостяка были женщины.

Все это, естественно, не оставалось без внимания нашей контрразведки — на Билла имелось довольно пухлое досье.

Но сами по себе такие слабости, присущие в той или иной степени всем нормальным мужикам, вряд ли могли стать основой для переломного политического решения. Главным было другое — Билл, выпив сверх меры, нередко терял всякий над собой контроль, нередко бросал хлесткие реплики в адрес своего московского начальства или чиновников военного министерства в Лондоне, а подчас остро критиковал всю внешнюю политику своего правительства. Особо резко он выражался по поводу многократного переноса союзниками сроков открытия второго фронта против Германии в Западной Европе. Говорил он это не столько из симпатий к Советской России, сколько просто потому, что, как и большинство европейцев, был утомлен этой долгой войной и искренне полагал, что второй фронт решительно ускорит ее окончание.