Шрифт:
— Ай, тяжелая!
Она уложила Таню на тахту, укутала.
— Совсем окоченела, теперь простудишься! А ноги!.. Простудиться хочешь?.. Папа тебе прислал колоссальное письмо и кучу марок. Он у всех отклеивал. Держи...
Она вытряхнула из конверта марки.
— Спасибо, — сказала Таня. — Только я больше не собираю марки.
— А что ты теперь собираешь? — смеялась мама.
— Теперь я собираю первых пионеров.
— Ну рассказывай, как ты здесь жила без меня? Что в школе, какие отметки?
— Разные. В общем, терпимо.
— Почему терпимо?
— Полоса такая...
— Неужели за это время ничего не произошло?
Мать спросила это, потому что Таня говорила о своих делах ровно и рассеянно.
— Помнишь, я тебе писала про нового пионервожатого? — сказала дочь. — Правда, он наладил у нас пионерскую работу, но... В последнее время я в нем разочаровалась. Мама, я тебе вчера послала письмо. Ты, наверно, не получила?
— Зачем теперь письмо, — засмеялась мать. — Ты мне все можешь сказать так.
— Мне все-таки хочется, чтобы ты его прочитала. Его что, сюда перешлют?
— Можно попросить папу, он перешлет.
— Я там написала, что я все понимаю, то есть я тебя понимаю.
— Ну-ка, что ты там понимаешь? — удивилась мать.
— Я понимаю, что тебе без папы трудно. Что без меня ты тоже не можешь. В общем, я тебя за это уважаю.
Мать немного отстранилась, посмотрела на Таню и сказала:
— Я тебя тоже уважаю...
С этого дня Таня стала другим человеком.
На уроке пения класс тускло и поразительно медленно исполнял песню:
«Лучший город земли...»Мелодия ее была искажена до неузнаваемости, слова, впрочем, тоже не были ясны.
«...Песня плывет, сердце зовет...».Бардуков вскочил со своего места с воплем, который по сравнению с песней прозвучал необыкновенно живо. Он весь устремился ввысь, словно собирался взлететь перпендикулярно земной поверхности.
— Что за странные звуки? — возмутилась учительница. — Бардуков, у тебя что-нибудь случилось?
Он молчал с привычным видом оклеветанного человека.
Таня смотрела безмятежно.
— Мне кто-нибудь ответит?
Нет, никто не ответил.
— Занятия окончены.
Дети стали убирать стулья на сцену.
— А наш скрипач-то уехал, — сказала Таня безразлично.
— Как — уехал! — удивилась Лена.
— Очень просто — взял и уехал.
Ее это, впрочем, не возмущало, потому что от человечества она уже не ждала ничего хорошего.
— А как же сбор?
— Нам-то что, — отмахнулась Таня, — мы, в конце концов, не виноваты.
— Надо же Пете сказать!
— Говори. А то давай вместе, интересно посмотреть, как он будет на это реагировать.
— Что это с тобой?
— Ничего...
Таня лениво поднялась, и они пошли искать Петю.
Они нашли его в спортзале, где проходили занятия по фехтованию. В разных концах зала мальчики в ватных нагрудниках и круглых сетчатых масках бились на рапирах.
Девушка в спортивном костюме сказала:
— Девочки, идите отсюда.
— Нам можно, — возразила Лена.
Петя сделал неудачный выпад, и тренер, который с ним фехтовал, прикрикнул на него:
— Может, ты рукой пойдешь вперед?
— А я и шел рукой!
— Нет, милый, ты шел ногами вперед. К бою!
Тренер атаковал Петю и нанес ему сразу несколько ударов. Петя в этой схватке выглядел довольно жалким.
— Теперь видишь? — сказал тренер, снимая шлем, — Что получается? Если ты такой крупный общественный деятель, бросай заниматься спортом.
Петя обиделся и молча вышел из зала.
На лестнице он наткнулся на учительницу.
— Извините, пожалуйста...
— Вот, — сказала учительница. — Вся твоя беда в том, что ты хочешь все успеть. Потому ты и запустил занятия. Тройка по химии, тройка по языку, тройка за сочинение...
Девочки смотрели на него, остановясь неподалеку.
— Слушай, все-таки жалко его, — сказала Таня.
— Я знал, что вы больше тройки не поставите, — сказал Петя учительнице. — Потому что я написал слишком самостоятельно.
— Потому что ты написал слишком неграмотно!
Учительница ушла.
— Петя, — окликнула его девушка, — так что, у нас все срывается?
— Нет, в чем дело! — разозлился он. — Никто ничего не делает, все я один, потом мне же нотации читают!..
Таня понуро шла по снежной улице.