– Кать, не начинай, – взмолилась Жанна и всхлипнула. – Ты позвонила? Узнала, что я жива и здорова, не повесилась и не отравилась, что еще?!

– Ты, может, и жива, но не совсем здорова, – проворчала Катерина. – Так и в психушку недолго загреметь! Ревешь небось?

– Реву, – призналась Жанна и вытерла мокрое лицо Сашиной футболкой. – Плохо мне без него, Кать!

– Понимаю.

– Ладно бы он просто обманывал меня, так его еще, мерзавца, и убили!!! – И она зарыдала в голос. – Я ведь теперь никогда его больше не увижу, Катя-аа!!! Никогда!!!

– Ну а увидела бы, и что? – Катька вдруг тоже подозрительно засопела носом. – Что сказала бы? Саша, возвращайся?! А он вон и не Саша вовсе, а…

– Катя-аа!!! Я тебя прошу-уу!!! – завыла Жанна, катаясь по дивану с телефонной трубкой и футболкой в обнимку. – Не начинай!!! Он бы, может, со временем вообще ко мне перебрался бы, а так…

– А так что?

– А так у меня никакой надежды, никакой!!! Я ведь больше никогда его не увижу, никогда! Я психанула на него и даже не поцеловала, когда из дома выходила, не попрощалась с ним!

– А это… Жан… – Катька вдруг замялась неуверенно, а потом спросила осторожно так, с подходом: – Жан, а хотела бы попрощаться-то?

– Ты это к чему? – Она тут же села с выпрыгивающим из груди сердцем на диване, еще не понимая, куда та клонит.

– Я тут узнавала по своим каналам… Похороны завтра, – призналась Катька. – Затянули в связи с убийством и трудно продвигающимся расследованием, и тело долго не отдавали родственникам. Теперь вот… Завтра, Жанка, его хоронить будут.

– Кого??? – Судорога тут же вывернула колени и ударила в затылок так мощно, что потемнело в глазах. – Кого завтра хоронят, Кать???

– Как кого, как кого, чего дурочку-то включаешь? – заорала Катька со слезой в голосе. – Сырникова твоего!

– Сырников не мой, – ледяным тоном отозвалась Жанна.

– Хорошо! – отчетливо скрипнула зубами подруга. – Завтра хоронят твоего Сашу. Такой вариант тебя устраивает?!

– Нет! – закричала не своим голосом Жанна. – Меня устроило бы, чтобы он был жив, жив, понимаешь?!

Катька еще минут пять терпеливо ждала, когда Жанна выплачется, накричится и обессилет. Потом снова спросила:

– Так мы идем или нет?

– Завтра? – сипло уточнила Жанна.

– Завтра.

– Во сколько?

– К полудню надо быть на кладбище. И что скажешь?

– Я заеду за тобой, Кать. Завтра в десять заеду. Но надо как-то… как-то незаметнее нам с тобой быть, чтобы ни у кого не возникло вопросов и… Я боюсь подходить!

– Не подходи. Душу свою потешишь, поплачешь рядышком, и то хорошо. Все, жду тебя. А вопросы… Вряд ли они возникнут, милая. Там будет не до тебя.

Но вопросы возникли. И прозвучали они из уст вдовы в самое неподходящее время, когда все уже было закончено и народ начал пробираться по плохо расчищенной дорожке к выходу с кладбища. И Катька с Жанной, переглянувшись, решили уже, что им удалось затеряться в общей толпе и остаться незамеченными.

– Кто это, Стас? – поинтересовался женский голос за спиной Жанны, когда они под руку с Катькой медленно брели за чьими-то спинами. – Узнай немедленно: кто эти дамы? Мне надо с ними поговорить. Пускай едут с нами на поминки. Там, все там…

Подруги, конечно же, не собирались никуда ехать. Собирались тихо посидеть в кухне Жанны, помянуть неверного, поплакать и разойтись. Но путь к машине неожиданно преградила пара здоровенных молодцев, очень похожих на тех, чьи фотографии без конца подсовывала Жанне Катька. Разница была лишь в том, что эти двое были в черных пальто, а не в плавках.

– Дамы, вам придется проехать с нами, – бесцветным и холодным, как вода в проруби, голосом не попросил, а приказал один из них.

– С какой стати? – вызверилась Катерина, Жанна не могла не то что спорить, говорить. – Что за прихоть!!!

– Это просьба вдовы покойного Владимира Анатольевича, – пояснил второй молодец с чуть меньшим, но все же с нажимом. – Думаю, грех отказываться помянуть усопшего.

– Ладно, – проворчала Катька и полезла в машину, толкнув остолбеневшую Жанну. – Садись, поехали куда велят…

Траурный кортеж после долгих петляний городскими переулками остановился возле милого ресторанчика с символичным названием «Снежанна».

– Сволочь! – не сдержав эмоций, прошептала Катерина и покосилась на Жанну. – Ты это, милая, держи себя в руках. Не хватало тебе еще здесь разреветься!

– Не буду, – пообещала та, звучно высморкалась в промокший насквозь платок. – Ни за что не буду. Кать…

– У? – Та подкрашивала губы.

– Кать, тут все такие презентабельные, а мы с тобой…