Шрифт:
– Нет, не успеешь! – яростно завозилась Жанна в его руках. – Она живет совсем рядом. И вообще!.. Может, она уже у подъезда со своим мужем, а он у нее силовым спортом занимается! И она звонила, звонила мне на домашний, не дозвонилась и теперь наверняка у подъезда и…
– Заткнись!!! – зашипел он с такой злостью, что Жанна тут же прикусила язык. – Вякнешь кому про меня, башку оторву, поняла?!
– Поняла, поняла, – неистово закивала она, поняв, что, кажется, пронесло.
Напавший ослабил хватку, потом отпрянул от нее и, пока она размышляла, что ей теперь делать, исчез куда-то. Вот только что, буквально, стоял и дышал ей в лицо, и чертыхался едва слышно по поводу глупых баб, названивающих по поводу и без. Потом звонки от Катьки умолкли, видимо, он отключил телефон, и все. И тишина! Будто никого и не было!
– Эй! – срывающимся сиплым голосом позвала Жанна. – Эй, ты здесь?!
Тишина!
Может, она оглохла от страха? Почему даже собственного голоса не слышно?!
Жанна осторожно вытянула руку из рукава и ущипнула себя за запястье. Странно, но было больно. Значит, она все еще жива. А почему тогда стоит и не двигается? Чего ждет?
Тут внизу с силой громыхнула подъездная дверь, и Жанна словно пробудилась. Как рванула к себе на этаж, как открывала дверь, не помнит точно. Странно, что ключи нашла в сумке. Как-то сразу нашла, едва руку в сумку запустила. Одним скачком перемахнула собственный порог. Пинком захлопнула дверь, заперла ее на все замки. Сползла в углу на пол, скрючилась и замерла.
То, что ей повезло, она поняла минут через двадцать своего тупого, без единого движения, сидения на полу. Он отобрал у нее мобильник, да и черт с ним. А ведь мог отобрать у нее ключи, втащить ее в квартиру, запереть дверь и измываться столько, сколько пожелал бы. Он бы мог даже позволить ей отвечать на телефонные звонки, диктуя текст. Приставил бы к ее горлу нож или пистолет, что там у него имелось в его карманах – она не знала, и диктовал бы ей, что говорить.
Нет, ей повезло так, что даже трудно представить. Она отделалась испугом, рваными колготками и несколькими синяками на бедре и ногах.
А все Катьке спасибо! Если бы не ее настойчивость и беспокойство, если бы не ее звонки, он бы, может, и успел доделать свое гнусное дело. И как потом Жанна жила бы с этим, одному богу известно. Ей одного горя не выхлебать, а тут еще…
Она разделась полностью прямо у порога, брезгливо пнув ногой вещи к двери. Завтра она выбросит и юбку, и колготки, и свитер. Все, чего касались его поганые руки, выбросит. Сейчас выпьет водки, залезет в горячую ванну, полежит там час, а может, и больше. А потом позвонит Катьке и поблагодарит ее за помощь. Та, конечно, не поймет, в чем конкретно ее помощь заключалась этим вечером. Но Жанна все равно, опуская страшные подробности, ее поблагодарит.
Звонить сейчас она не могла. Если снимет трубку и услышит Катькин голос, непременно расплачется и все ей расскажет. И про импульсивность свою необдуманную, погнавшую ее ночью на улицу. И про маньяка расскажет…
Нет, сейчас надо было справиться с волнением, чтобы голос звучал ровно и естественно, а потом уже звонить.
Нет! Она ничего не расскажет никому: ни Катьке, ни тем более Бойцову!
О нем Жанна подумала с обидой. Что бы он теперь сказал, если бы узнал об этом происшествии? Что у ее страхов глаза велики? Что ей снова почудилось и что такое случается?
От выпитой рюмки водки она захмелела и задремала в ванне. Очнулась от настырного телефонного звонка на домашний. Катька, видимо, не дозвонившись ей на мобильный, осерчала. Решила, что Жанка вредничает или снова ревет. Она выждала какое-то время, дав ей нареветься вволю, а теперь, не выдержав, снова звонит.
Жанна перегнулась через бортик ванны, расплескав воду с просевшими хлопьями пены на пол, схватила с маленькой табуретки телефонную трубку.
– Алло? Кать, ну прости, что не отвечала!
– Это не Катя, – ответил ей встревоженным голосом Игорь, Катькин муж. – А что, ее у тебя нет, Снежанночка?
Он ничего не знал, наверное, про ее беду. Нет, частично он был, видимо, посвящен Катериной. Он знал, что ее Саша ушел из дома и не вернулся. И это все.
Про то, что Саша оказался Владимиром Сырниковым и что хоронила его на правах вдовы совершенно другая женщина, Игорь не знал. Потому и звал ее до сих пор Снежанной, не догадываясь, как больно ей делает.
– Кого нет? – не поняла Жанна, тряхнув отяжелевшей головой.
Выпитая рюмка водки, улегшаяся на нервное потрясение, лишила ее возможности соображать быстро.
– Кати! – нетерпеливо повторил Игорь. – Кати нет у тебя?!
– Нет, а почему она должна быть у меня? Я высадила ее возле дома. Мы попрощались и…
– Ну! Все правильно! – перебил ее Игорь с неожиданным раздражением, никогда раньше такого за ним не водилось. – Она пришла домой. Долго ждала от тебя звонка. Вы же договаривались!
– Да, но…
Жанна досадливо прикусила губу, вспомнив, как обещала позвонить подруге, когда вернется домой. Вернулась и не позвонила. Почему? Да потому, что сразу в шкаф полезла за чистым халатом. Там наткнулась на вещи Саши. Разревелась тут же, уткнувшись лицом в рукав пиджака. Стояла и ревела, пока не отвлек ее телефонный звонок. Думала, что это Катька звонит, не выдержав. А это злобная вдова позвонила и начала измываться над ней.