— Я заверну. Но, пожалуйста, помните, если он не понравится вашему другу, вы всегда можете его вернуть.

Джинни улыбнулась продавцу:

— Благодарю вас. Я даже расскажу ему как мужественно вы пытались меня отговорить.

Лидия ждала ее в вестибюле парикмахерской. Она бросила любопытный взгляд на сверток, но ничего не спросила. И Джинни была ей благодарна. Конечно, это всего лишь купальник, но все равно это ее личное дело. Ее и Филипа.

Они поехали домой. Лидию поочередно переполнял то ужас, то восторг. Восторг — когда она думала о предстоящей выставке, о встрече со Стюардом Моррисом, и ужас — а вдруг, не приведи Бог, об этом узнает Филип. Джинни слушала ее молча, кивая в подходящих местах, понимая, что женщине нужно выговориться.

Филип вернулся незадолго до обеда. Из детской Джинни видела, как он, сидя у камина, просматривал почту. Внезапно он встал и направился в детскую. Джинни тут же отошла от двери.

Не заметив ее, Филип подошел к кроватке Дэймона.

— Добрый вечер, — сказала Джинни. — Если ты ищешь Лидию, то она переодевается.

Он обернулся на ее голос и, увидев голубое платье, улыбнулся. Улыбка была немного неуверенной. Несомненно, Джинни купила его после того, как он ушел, хотела сделать ему приятное. Но вот платье… Оно было очень красивое, но почему-то шло ей гораздо меньше, чем то черное, что было на ней вчера.

— Хорошо, что ты передумала, — сказал он. — Принеси чек мне в кабинет, я еще должен кое-кому позвонить.

И он вышел.

Джинни задумчиво смотрела ему вслед. Чек не чек, но кое-что он сейчас получит. Да, самое время для ее подарка. Ведь обед уже готов, Лидия ждала только Филипа, а сразу после обеда они с Лидией уедут. Надо торопиться!

Она взяла сверток и пошла за Филипом.

А Филип уже говорил по телефону. Он говорил по-гречески, но напряженное, почти злое выражение его лица, жилка, подрагивающая на щеке, не оставляли сомнений в его настроении. Джинни даже порадовалась, что не знает греческого: судя по всему, слова, которыми щедро одаривал собеседника Филип, не только не предназначались для женских ушей, но вообще едва ли входили в состав литературного языка.

Она проскользнула к нему в кабинет и закрыла за собой дверь. Положив покупку на стол, она подошла к нему сзади и стала массировать мышцы в основании шеи. Ему нужно расслабиться. И она поможет ему снять напряжение.

Филип откинулся в кресле, прикрыл трубку рукой.

— Я занят.

— И очень напряжен, — подтвердила Джин ни. — Тебе надо расслабиться. Ты просто не обращай на меня внимания.

Филип нахмурился, но ничего не сказал. Джинни продолжала осторожно массировать ему шею. Кожа у него была теплая, Джинни ощущала слабый запах мыла и одеколона. Она глубоко вздохнула и закрыла глаза.

— Что это ты делаешь? — услышала она тихий голос Филипа.

Джинни взглянула на него. Он, оказывается, уже повесил трубку, а она и не заметила.

Она отступила:

— Пыталась помочь тебе расслабиться.

— Я знаю способ получше, — сказал Филип, пристально глядя на нее.

Джинни не хотелось показать свое смущение. В конце концов, она не маленькая глупышка, которую любой намек может привести в замешательство. А ну-ка, Джинни Элтон, возьми себя в руки! Она отвела глаза, и ее взгляд упал на сверток. Вот спасение!

— Я купила тебе кое-что в подарок, — и она протянула сверток ему.

— Подарок? Мне? — несколько неуверенно переспросил Филип.

Он развернул его и достал ярко-розовый купальник.

— Это купальник, — сочла нужным пояснить Джинни.

Филип задумчиво посмотрел на нее. К удивлению Джинни, он совсем не разозлился, скорее был заинтригован.

— Спасибо, — сказал он. — Придется взять тебя с собой на пляж, увидишь, как я буду в нем смотреться.

Неужели он действительно собирается надеть его на пляже? Вообще-то нежелательно. Филип в этом костюме — ее собственная причуда, и делиться ею с другими женщинами Джинни не собиралась.

— Ты еще не сказала мне, сколько заплатила за платье.

Джинни уже приготовилась к очередной конфронтации, но тут вошла Лидия и сообщила:

— Обед готов.

— Идем, — заторопилась Джинни и первой выскочила из комнаты.

Трапеза прошла в полном молчании, каждый был слишком занят своими мыслями. Джинни не могла отделаться от необычайно притягательной картины: Филип в розовом купальнике на краю бассейна, на фоне бирюзовой воды. Лидия всеми помыслами была уже на выставке, наверняка в обществе мистера Морриса. А о чем думал Филип, Джинни не могла догадаться, как ни старалась. Его лицо было совершенно непроницаемо.

После обеда Филип уселся в кресло с журналом, а Джинни вернулась в детскую покормить Дэймона. Лидия шла за ней в страшном волнении:

— Почему он не уходит?

— Не переживай, еще слишком рано, подождем.

Но прошел час, Филип отложил журнал и взял газету. Лидия не находила себе места. Наконец он встал:

— Я буду в кабинете.

Выражение полнейшего отчаяния появилось на лице Лидии:

— Господи, Джинни, он вообще не собирается уходить!

Джинни пожала плечами: