Тот взял ее за руку и повел к двери.

— До свидания, Стюард, — едва успела выговорить Лидия.

Джинни кивнула хозяину галереи и поспешила за ними.

— Должно быть, ты богат сверх всякой меры, Филип Лизандер, — сказала она, когда все трое сели в машину.

— Почему ты так думаешь? — спросила Лидия, видя, что Филип не отвечает.

— Потому что только деньги позволяют человеку вести себя так беспардонно, — сказала Джинни. — Надеюсь, ты никогда не разоришься, а то тебя не пустят ни в один приличный дом.

— Не пытайся сменить тему, — процедил Филип.

— Не могу при всем желании. Когда я заговорила, вы оба молчали. Так что я предлагаю тему, а не меняю ее, — парировала Джинни.

Филип скрипнул зубами. Лидия вжалась в кресло.

— Лидия, неужели ты не понимаешь, что этот… этот… — Филип подыскивал нужное слово.

Джинни не упустила случая вмешаться.

— Я так понимаю, что память на имена — твое слабое место. Да, Лидия? — поинтересовалась она. — Сперва Дэймон, теперь вот Стюард.

— Да нет, обычно у него с именами все в порядке, — пробормотала Лидия.

— Значит, он стареет, слабеет разумом и памятью, — сочувственно улыбнулась Джин ни.

— Не старею я! — заорал Филип и осекся, перехватив удивленный взгляд шофера. — А ты не лезь не в свое дело!

— Вот как! — живо отозвалась Джинни. — Но Лидия — моя подруга.

Лидия бросила на нее взгляд, полный такой благодарности, что у Джинни на глаза навернулись слезы. Бедняжка Лидия! И деньги есть, и положение в обществе, а счастья никакого.

— Она моя сестра, — гнул свое Филип, — и я не позволю ей встречаться с этим жиголо!

Лидия вздрогнула от ужаса, а Джинни рассмеялась.

— Вы только послушайте! Жиголо! — воскликнула она, обращаясь к Лидии, которая никак не разделяла ее веселости. — Нет теперь никаких жиголо. А если и есть, то это не робкие бедняги вроде Стюарда, а очень привлекательные и опытные мужчины вроде тебя. Хотя нет. У тебя бы не получилось. Жиголо всегда старается понравиться женщине, а ты вообще не умеешь себя вести. Почему бы Лидии не встретиться с приятелем, если она того хочет?

— Она вдова!

— Похоже, большинство греков считают, что с началом вдовства у женщин заканчивается жизнь, — насмешливо прокомментировала Джинни. — Невероятно прогрессивная точка зрения!

— Но со смерти Креона прошло так мало времени, — настаивал Филип.

— Не помню, кто хорошо сказал: «Важно не то, как вы ведете себя после смерти мужа или жены, а то, как вы обращались с ними, пока они были живы». — И Джинни со значением взглянула на Филипа.

Он забеспокоился. Не хочет ли она рассказать Лидии о неверности Креона? С нее станется. Джинни просто не понимает, к чему может привести ее откровенность. Для Лидии, для нежной, беззащитной Лидии встреча с правдой может оказаться фатальной. Он должен, он обязан уберечь сестру, иначе какой же он брат!

Филип вдруг живо вспомнил сцену в чулане. Он до сих пор не понимал, как такое могло случиться. И не с кем-нибудь, а с ним!

Но стоило ему подумать о Джинни, о ее мягких волосах, о бархатистой коже, о нежнейших губах и чудесных глазах, в которых отражается вся глубина и полнота ее чувств, как ему захотелось целовать ее и… Да, и заниматься с ней любовью.

Так и будет! Сперва он быстро объяснит ей про Лидию, а потом, когда она все поймет, он обнимет ее и…

Тут ход его мыслей был прерван: машина остановилась возле дома.

Глава восьмая

Джинни укрыла Дэймона легким одеяльцем, нагнулась и поцеловала его. Он тихо посапывал. Она шепотом пожелала няне доброй ночи. Та рассеянно улыбнулась ей и вновь углубилась в чтение очередного триллера.

Джинни, нахмурясь, вышла из детской. Как легко и понятно все было, когда она только приехала сюда! Теперь же все изменилось. Филип был не просто высокомерным ретроградом, каким казался поначалу, Лидия — не просто жалкой, обманутой женой Креона, а добрая тихая няня оказалась поклонницей Стивена Кинга.

Джинни пересекла пустую гостиную. Только Джейсон Папас не изменился. Как был старым безмозглым эгоистом, так им и остался. И чем лучше Джинни узнавала его, тем большей ошибкой казалась ей идея Бесс привезти сюда Дэймона. Если он и признает внука, вполне возможно, что он тогда захочет распоряжаться его жизнью так же, как распоряжается жизнью своей семьи. Если б она только могла нормально, спокойно, не спеша поговорить с Бесс, все ей объяснить…

Джинни потерла лоб: у нее начинала болеть голова. Стресс, безошибочно определила она и пошла к себе в спальню.