Шрифт:
* * *
Сергею Голлербаху
В музее современного искусстваЯ сразу в вестибюле, сгоряча,Со скрежетом, со щелканьем и хрустомОткручиваю руку от плеча.Я находиться здесь хочу по праву,От атомного века не отстав,Я спешно разбираю по суставамМой остеологический состав.Развинчиваю колено,Выламываю ключицу.Субъект здоровенныйПо лестнице мчится.На нем всё глажено,И галстук — спектр.Он — взбудораженный,И он — директор!Вздохнув утробно,Он мне сказал:— Вы допотопны,Как динозавр!Всё это грубоИ неприлично.Всё это кубо-Футуристично.Вы — деревенщина,Вы так бестактны:У вас всё — вещное,А мы абстрактны.Несите прочь свое добро,Свое бедро, свое ребро —Старо, старо!Собираю кости понемножку.Говорю, сконфузившись заметно:— Обещаю — разобьюсь в лепешку,Стану совершенно беспредметным!Но, выпучив глаза,Он заявляет: — Нет,В лепешку нельзя,Лепешка — предмет!Но я продолжаю с чувством,До слез директора трогая:— Я так разобьюсь, клянусь вам,Что останется место мокрое!Он отвечает басом:— Вот так бы и давно!Разбейтесь, а мы раскрасим,Человек — это пятно! * * *
Спрашивал ответаУ лингвистов,Как перевестиС языка ветраНа язык листьев?Ветер только-толькоПо веткамПроскакивает.А листья тонко-тонкоОт ветраПозвякивают.Верзила-ветер,Поди спроси его,О чем он по-петербургски грассировал,А листьям казалось,Что ветер с ними вальсировал.Как перевестиС языка звезды расплесканнойНа язык воды распластанной?Смотрит звезда в водоём,Влюбленные бродят вдвоём.Каждый говорит о своём.Каждый говорит о своём.Как перевести,Что мне говорят сады —На язык моей ночной беды?Как перевести, мой друг,На язык вот этих строкВеток стук,Листьев говорок?Что там — смех?Или там плач?Я, как на грех,Плохой толмач.Лужица сушитсяУ фонаря.Над лужицей кружатсяДва воробья.Может быть,ГоворитВоробей воробью:— Я тебя перепью, перепью!А может,Чирикают два воробья,Ни о чём по сути не говоря.Найдите-ка переводчикаДля этого разговорчика.Вот сижу со всякимиЗеваками.Приникаю к лунному лучу.Даже с музойОбъясняюсь знаками,Сам не знаю,Что я бормочу. ДУРАКИ
Жили-были дураки.Жили — не тужили.Недотепы, вахлаки,Тюти, простофили.Что ни скажешь дуракамВ пол-лица улыбка.Дураки по пустякамУдивлялись шибко.Эй, во весь широкий ротУлыбнись, Ванюха,Чтоб от уха в разворотДо другого уха!И глядишь — на полчасаРот колодца шире.Все для дурня — чудесаВ нашем Божьем мире.И любили дуракиВсякие безделки.Всё играют в городки,В чехарду, в горелки.А когда, случалось, лилС неба дождик бурный —Изо всех дурацких силУдивлялись дурни:— Ишь накапало воды!— Лезь купаться, Фомка!Дураки на все ладыВосхищались громко.Ну, а ежели дождяНе было в помине —Говорили, разводяЛапами, разини:— Удивительно, что вотСовершенно сухо! —И опять от уха ротДо другого уха!Сколько раз они на днюЗаливались смехом!Если пень — смеялись пню,Если вехи — вехам.Знать, обычай уж таков:Покажи им палец —Сразу сотня дураковРот разинет, пялясь!Для веселья тьма причинСамых непостижных.В дикий хохот дурачинПриводил булыжник.— Посмотри, какой кругляш!Веса в нем полпуда! —И дурак приходит в раж,Словно видит чудо.Чуть светало — из воротВыходили чинно.И дивился на восходКаждый дурачина.Только стоило лучуБрызнуть в отдаленьи —Проходил по дурачьюШорох удивленья.Тут ничем уж не унятьДурьего восторга!Солнце жалует опять,И опять — с востока!А когда горит закат,Желт или пурпурен —Дурень счастлив, дурень рад,Очарован дурень!Скопом сядут на бугор,Дур своих облапят —И глядят, глядят в упор,Как пылает запад…А когда, сквозь ворохаТуч едва наметясь,То и дело полыхалБелым светом месяц,Иль являлся, просияв,Меж ветвей корявых,То у всех семи заставАхали раззявы:— До чего же он смешон!— До чего потешен!— Да видать, что к небу онНа вожже подвешен!Испокон у них в ходуБыл такой обычай:Выбирать себе звезду,В небо пальцем тыча.Подымался тут галдёж,Столько было спора:— Петька, эту ты не трожь,Эта — Никанора!И такую чушь несутС видом прекурьёзным!Даже был особый судПо делам их звёздным.Надевал судья колпак.И хитон лазурный.(И судья-то был дурак,И судились дурни…)Плел судья такую речьИ такое ляпал,Что от смеха просто лечьМожно было на пол.Всех смешил он под конец,От его словечекХохотал вовсю истец,Хохотал ответчик,Прокурор и адвокат,Секретарь и стражник,Хохотала, севши в ряд,Дюжина присяжных.Так, хватаясь за бока,Хохотали хлестко,Что со стен и потолкаСыпалась известка!Хохотали крепко, всласть,Хохотали густо,Из-за хохота упастьУмудрилась люстра!Хохот-грохот, хохот-взрыв,Хохот до упаду,Хохотали, обваливС хоров балюстраду!В смехе вздулся так один,Ерзая на стуле,Что срывались со штанинПуговицы пулей,У него трясло животСмехом приглушённым,Как будильники трясётНа рассвете звоном!И казалось — из кишок,Дребезжаще-тонок,Вырывается смешок,Верткий, как мышонок!Тут гогочет, сам не свой,Дурень среди гвалта,Точно бьет по мостовойС грохотом кувалда!А другие — посмотри —Изо ртов опухшихНу совсем как пушкариАхают из пушек!У судьи был дивный дарТолковать о звёздах:Раздуваясь, словно шар,Он взлетал на воздух!Тут уж хохот шел до слёз,До икот, до грыжи,Кто-то хохотом разнёсПоловину крыши!Хохот, гогот, грохот, визгПо суду раскатом!Забывал истец про искВместе с адвокатом.Хохот, грохот, гул и гудШквалом и напором!Забывал судья про судВместе с прокурором.Животы порастряся,Отдышавшись еле,Забывали всё и всяО судебном деле.Уходил домой дуракВесел, беззаботен.Провожал его собакЛай из подворотен,Долго слышался галдёж,Выкрики орясин:— Боже правый, до чего жСуд у нас прекрасен!— И судья-то наш силён;У него не путай!— И летать умеет он,Как пузырь надутый!………………………………………………………Жили-были дураки.Много не грешили.Недотепы, вахлаки,Тюти, простофили.Не грешили — ну а всё жИ у дурней дажеПриключался и грабёж,И дебош, и кражи.Как прослышали, что взломНочью у Егора,Так и ловят всем селомПо дорогам вора.А поймают — поведутПосреди базара,Не миндальничают тут –По делам и кара!Если, скажем, вор упёрС кухни медный чайник,То за это будет ворНебольшой начальник!А сумел коня украстьГде-нибудь ворюга —То ему тотчас во властьЦелая округа!И напрасно вор орёт:— Братцы, лучше плаха! —И глаза его вот-вотВылезут от страха.Дураки ему в ответ:— Живо, лупоглазый,Отправляйся в кабинет,Отдавай приказы!Будешь нами управлять,Каждодневно мучась!…На коленях молит тать,Чтоб смягчили участь.— Раз сподобило украсть —Так ступай к ответу!— На земле страшней, чем власть,Наказанья нету!……………………………………………………………….Раз увидели в селе,Как идет угрюмоЧеловек, на чьем челеОтразилась дума!Он идет среди лотков,Средь торговцев шумных.Так в селеньи дураковОбъявился умник.Вот на бочку он встаёт,Кличет Ванек, Митек,Созывает весь народ,Объявляет митинг.Говорит: ученье — свет,Неученье — темень,И про университет,И про город Бремен,И про это, и про то,И про всё на свете,И крылом на нем пальтоРаздувает ветер.Он стоит во всей красе.Говорит он: — Дурни,Неотесаны вы все,Все вы некультурны.— Дурни, кто из вас законЗнает Архимеда?— Кто такой Наполеон?— Кто живет в Толедо?— Где течет Гудзон-река?— Что такое линза?— Из какого молокаДелается брынза?— Где вершина Арарат?— Что такое синус?— Есть ли в атоме заряд,Плюс в нем или минус?— Как доходит звездный свет?— Кто разрушил Трою?— Дурни! УниверситетЯ для вас построю!— Дурни! Вам сама судьбаШлет меня на благо.Даже нет у вас герба,Гимна нет и флага!А без этого никакВ мире невозможно.Будет герб у вас и флаг,Гимн, рубеж, таможня!Для того, чтобы врагиВас не одолели, —Вам наденем сапоги,Выдадим шинели,По ружью через плечо —И в колонны стройся!Отправляйся, дурачье,Проявлять геройство!Если, скажем, ты в стрельбеМеток по мишеням,То на ленточке тебеМы медаль наденем!Представляете вы бляхБлеск на гимнастерке? —Дураки тут «ох» и «ах»,Прыгают в восторге!С той поры минуло лет,Может быть, не мало…Занял университетЧуть не три квартала.И теперь дурак глядитПасмурно-нахмурен,Оттого что эрудитЭтот самый дурень.Носит он воротничок,Вид имеет светский,На груди его значокУниверситетский.С неба дождик лей, не лей,Ливень иль не ливень —Не дивится дуралей!Он не столь наивен.Все науки превзойдя,Знает в полной мере,Как и чем процесс дождяВызван в атмосфере,Знает, что с собой несётРасщепленный атомИ кто царствовал в пятьсотДевяносто пятом!Он теперь не так-то прост,Обтесался вроде,И не выбирает звёздОн на небосводе.Но студент он иль солдат —Сам не знает толком,И теперь в него палятПулей и осколком.И стоят на рубежеУ него орудья.Но в суде давно ужеНе летают судьи.Да и суд теперь суров,Не дает он спуску:Из суда везут воровСразу же в кутузку.Только кару здесь несутНе одни злодеи:Дураков таскают в судТакже за идеи…Тьма событий на веку:Учат, судят, ранят.Не до смеха дураку:Он ужасно занят.И дурак совсем не рад,И живет он в страхе.Но зато на нем звенятИ сверкают бляхи. * * *
Я с вами проститься едва ли успею.Ракета на старте, и близится запуск.Меня высылают на Кассиопею,В какую-то звездно-туманную зябкость.Еще я случившимся всем потрясён.Себя донимаю вопросом невольным:Зачем я отправился на стадион?Как я очутился на матче футбольном?Ракета рванется — и был я таков,Меня понесет к фантастическим высям,Не ждите моих телефонных звонков,Не ждите моих телеграмм или писем.Трагически выбросив руки вперёд,В толпу нападавших ворвался голкипер.Сто тысяч людей на трибунах орёт,Сто тысяч качается с ревом и хрипом.Как будто гремит на трибунах хоралИ сто Ниагар низвергается дико,И как же случилось, что я не орал,Что я не издал ни единого крика!Умильно глаза к небесам возведя,Мне так говорил на прощанье судья:— Я счастья желаю вам в мире ином.Вам нечего делать на шаре земном.Вокруг меня злобою воздух сожжён,Мотаются лица, гримасами пенясь,Орут мне — стиляга, кричат мне — пижон,Шипят — тунеядец, вопят — отщепенец!Уже адвокаты меня не спасут,Уже отреклись от меня адвокаты,Уже надо мной показательный суд!Повсюду собранья, повсюду плакаты.Я враг человечества — я не орал,Когда человечество дружно орало.Меня посадили в тюремный подвал.Я ночью на звезды гляжу из подвала.И вот среди звездной сверкающей пылиУже я лечу небосводом ночным,Как будто меня ослепительно вбилиВ ворота вселенной ударом штрафным! * * *
Река времен в своем стремленьи
Уносит все дела людей
И топит в пропасти забвенья
Народы, царства и царей.
Державин
Да что я — бревно какое,подхваченное рекоюсмывающих всё времён.А где-то рядом Державинбарахтается, забавени с участью примирён.И все мы несемся скопом,застигнутые потопоммгновений, минут, веков.И одинаков жребийправедников и отребий,гениев и пошляков. 'Я времени не попутчик!в потоках его шипучихплыву вперекор ему,Как бился я в рукопашнойс волною его вчерашней,так с завтрашней бой приму.И, подымаясь руслом,я слышу, как время с хрустомломается изнутри.Я время пробью — и двинусьтуда, где идут впереди наснароды, царства, цари. НЕВОЗВРАЩЕНЕЦ
Эмигранты, хныкать перестаньте!Есть где, наконец, душе согреться:Вспомнили о бедном эмигрантеВ итальянском городе Ареццо.Из-за городской междоусобицыОн когда-то стал невозвращенцем.Трудно было, говоря по совести,Уцелеть в те годы во Флоренции.Опозоренный и оклеветанныйВражескими ложными наветами,Дважды по одним доносам грязнымОн заглазно присуждался к казни.В городе Равенне, на чужбине,Прах его покоится поныне.Всякий бы сказал, что делу крышка,Что оно в веках заплесневело.Но и через шесть столетий с лишкомОн добился пересмотра дела.Судьи важно мантии напялили,Покопались по архивным данным.Дело сочинителя опальногоУвенчалось полным оправданьем.Так в законах строгие педантыРеабилитировали Данте!На фронтонах зданий гордый профиль!Сколько неутешных слез он пролилЗа вот эти лет шестьсот-семьсот…Годы пылью сыпались трухлявой.Он давно достиг уже высотМировой несокрушимой славы.Где-нибудь на стыке шумных улицВ небольшом пыльно-зеленом сквереОн стоял, на цоколе сутулясь,Осужденный Данте Алигьери.Думал он: в покое не оставят,Мертвого потребуют на суд:Может быть, посмертно обезглавятИль посмертно, может быть, сожгут.Но в двадцатом веке, как ни странно,Судьи поступили с ним гуманно.Я теперь смотрю на вещи бодро:Время наши беды утрясёт.Доживем и мы до пересмотраЧерез лет шестьсот или семьсот. * * *
Вот мои комнаты светлые, ясные.Окна с огромными ветками ясеня.Ваза на столик поставлена с розами,В гости ко мне все друзья мои позваны.Слышно, как ветки за окнами возятся.Только у двери ни стука, ни возгласа,Только уж слишком светло и торжественно,Слишком возвышенно небо развешено,Слишком он холоден, свет этот брызнувший,Слишком прозрачный и слишком он призрачный,Кажется — это не розы на столике,А над хрустальною вазою сполохи.Ваза, и розы, и ветки за стёклами,Небо закатное с кровоподтёками, —Сколько простора, и света, и воздуха!Но ни один не явился из позванных.Я разминулся с друзьями во времени,Где-то они за окном, за деревьями,За океаном, за всеми закатами,Где-то затеряны, где-то запрятаны,Может быть, даже вас нет на земле еще,Круглой земле между звезд зеленеющей,Где для меня было самое высшее —Это мгновенье и это двустишие.Может быть, встретимся где-нибудь в воздухеНа подвесном, на приснившемся мостике,И покачаемся по небу наискось,Там, где осанисто плавают аисты. * * *
Т. и А. Фесенко
Мой город грозный, город грандиозный,Под небом звездным, сам, как небо, звёздный.Он весь в кометах, весь он в метеорах,И сполохов на нем навален ворох.В прожекторах, в светящихся рекламахОн полыхает, как волшебный замок.И Млечный путь не возгордился чтобы,Есть Встречный путь — ночные небоскребы!Каскадом, звездопадом, светопадомАвтомобили мчат по автострадам.И проносясь в автомобильном гуде,Мы за рулем кентавры, а не люди.Аэропланы, блещущие хромом,Соперничают с молнией и громом,И океанский пароход нежданноПросвечивает четверть океана,И входит в порт качающимся, длинным,В пять этажей пылающим камином.А мы всю ночь валом куда-то валимПо вертикалям и горизонталям.В такую высь нас подымают лифты,Откуда слышны ангелов молитвы.Но лифтов металлические кубыНе к ангелам несут — в ночные клубы,Где джаз звенит на крыше небоскрёбаИ негр поет с завывом и захлёбом.Мы по ночам все выброшены вверх,В какой-то многоцветный фейерверкАрен, эстрад, экранов, галерей,В мой город всех ветров и всех огней,В мой город всех огней и всех ветров,Где погибаем мы от катастроф…